Чего ждать на рынке нефти и нефтепродуктов
На последнем совещании о социально-экономическом развитии президент страны поставил перед правительством задачу активнее искать альтернативные варианты поставки нефти. В частности, была упомянута возможность получать нефть через порты в Прибалтике.
Мы решили разобраться, так ли все просто. Каковы итоги поставок черного золота из Венесуэлы и Азербайджана? Готовы ли технически отечественные НПЗ к какой-либо другой нефти, кроме российской? Наконец, во сколько обойдется логистика альтернативной нефти и будут ли выгодны на рынке продукты ее переработки? Эти вопросы мы адресовали Татьяне Маненок, журналисту и эксперту по рынку энергоносителей.
— Начать хотелось бы с небольшого исторического экскурса — вспомнить про нефть из Венесуэлы и Азербайджана. Почему те проекты в итоге, что называется, не пошли?
— Ну почему же? Отчасти они сработали. В 2010-2011 годах, когда шли серьезные споры о поставках российской нефти, эти проекты были очень нужны Беларуси. И отчасти эта альтернатива выполнила свою задачу — благодаря ей белорусская сторона договорилась о выгодных условиях поставки нефти из России.
Свернут же венесуэльский проект был ввиду того, что в нем не виделось особой экономической целесообразности. Однако надо отдать должное белорусским чиновникам и Белорусской нефтяной компании — в довольно короткие сроки был развернут нефтепровод Одесса — Броды, который до этого простаивал.
И это очень важно — иметь для альтернативных поставок именно нефтепровод, потому что железной дорогой на белорусские НПЗ нефти не навозишься. На волне энтузиазма белорусская сторона заявляла, что объем поставок может достигать 4 млн тонн в год, хотя суммарно было поставлено только около 1 млн тонн.
Тем не менее отечественные НПЗ впервые получили альтернативную нефть, оценили технические возможности ее переработки. Другое дело, что с поставками этого свопа — азербайджанской и венесуэльской нефти — было не все прозрачно. Непонятно, по какой стоимости была поставлена эта нефть. Но было ясно, что любая альтернатива российской нефти окажется дороже.
Сейчас на белорусских НПЗ идет активная модернизация, которая должна быть закончена в ноябре. Она позволит добиться более глубокой переработки нефти, как на европейских заводах. Но на этапе поставок из Венесуэлы эта глубина была не такой, как сейчас, и эта альтернатива была экономически нецелесообразна. К тому же отечественные НПЗ, что называется, сидят «на трубе», и по логистике российская нефть наиболее премиальна и маржинальна в сравнении с любой альтернативой.
— В одном из своих недавних комментариев вы отметили, что сам по себе поиск альтернативы российской нефти — это хорошо.
— Разумеется, зависеть от одного поставщика и от одного коридора довольно рискованно. Особенно сейчас, когда поставки нефти — это не только экономика. Они имеют еще и политический подтекст, что и доказывает история отношений России и Беларуси. Важно мониторить ситуацию с мировой ценой на нефть, просчитывать логистические затраты в случае поставок альтернативной нефти. Тем более что реальный апробированный коридор существует — это Одесса — Броды. Он позволяет по трубе поставлять нефть к Мозырскому НПЗ.
Но сегодня необходимости в этом нет, о чем профильные чиновники совершенно правильно говорят. Россия в этом году продолжает налоговый маневр, постепенно цена российской нефти для Беларуси будет приближаться к мировой и в 2024-м сравняется с ней. Предполагается, что белорусские НПЗ в ноябре этого года должны завершить ключевые этапы модернизации, а начало эксплуатации новых установок намечено на 2020-й. И если наши нефтеперерабатывающие заводы технически и технологически будут готовы к альтернативной нефти, то не исключено, что эта альтернатива станет выгодна.
Здесь все надо считать, ведь не исключено, что со временем в России будут повышаться тарифы на транспортировку нефти, и стоимость российской нефти вкупе с тем, что Россия завершает налоговый маневр, может оказаться даже выше стоимости альтернативной нефти. Я имею в виду использование уже действующего коридора к Мозырскому НПЗ, потому что создать альтернативу для «Нафтана» будет сложнее.
У нас есть нефтепроводы в строну литовского Бутинге и Риги, но не поставлена точка в споре относительно технологической нефти. Белорусская сторона выиграла судебный спор, но российская компания, владеющая этим нефтепроводом, оспаривает данное решение. То есть тут в любом случае потребуются дополнительные инвестиции, тогда как коридор Одесса — Броды уже готов.
В любом случае белорусское руководство правильно делает, что ищет альтернативу, просчитывает возможные затраты и издержки. Потому что это уже само по себе козырь в споре с российскими поставщиками нефти. И надо иметь в виду, что параллельно строится общий евразийский рынок нефти и нефтепродуктов. По аналогии с тарифами на транспортировку газа есть и споры вокруг тарифов на транспортировку нефти.
Вопрос в том, будут ли для всех стран — участниц евразийской пятерки установлены какие-то единые тарифы. Ведь если для России тарифы будут ниже, а для других стран выше, то это поставит белорусские НПЗ в заведомо проигрышное положение и только обострит необходимость поиска альтернативы.
— Президент Беларуси недавно дал инструкцию правительству «если литовцы не согласны — с латышами договориться». Насколько в принципе мы технически готовы получать нефть откуда-нибудь еще, кроме России?
— Латвия была упомянута в связи с тем, что в отношениях с Литвой у нас сейчас похолодание в связи со строительством Островецкой АЭС. Говорилось даже о совместной переработке нефти и поставке автомобильного топлива на латвийский рынок. Но мне кажется, что это иллюзии, непроработанный вопрос. В Латвии даже нет нефтяной компании, которая могла бы скооперироваться с какой-то белорусской. Даже переговоры вести не с кем: Латвия — чистый потребитель автомобильного топлива. А в Литве есть свой нефтеперерабатывающий завод ORLEN Lietuva с польским капиталом.
Опять же, отработанного коридора для поставок нефти на этом направлении пока еще нет. Его, конечно, можно создать, если возникнет жесткая необходимость. Это потребует инвестиций около €40 млн, чтобы имеющийся трубопровод с севера заработал. Но прежде нужно будет поставить точку в судебном споре нашей полоцкой «Дружбы» с предприятием в Латвии, которое владеет этой трубой. А это требует дополнительного времени.
Хотя чисто технически такая возможность есть. И в 2007 году Беларусь даже заявляла о возможности поставок по трубе из литовского терминала в Бутинге 7-8 млн тонн нефти в год. Когда-то российская нефть транспортировалась туда, пока Россия не прекратила поставки в Прибалтику. Так что, если будет нужно, этот вопрос можно решить. А у белорусских НПЗ в запасе есть 5 лет, пока российская нефть для них не сравнялась по цене с мировой после завершения налогового маневра в 2024 году.
К постоянному же приему альтернативной нефти наши НПЗ будут готовы только после завершения их модернизации. Кроме того, если мы начнем получать нефть по мировой цене, то надо будет думать, как уйти от перекрестного субсидирования «нефтянки» на внутреннем рынке. Потому что отечественные НПЗ поставляют сырье для белорусских же предприятий нефтехимии по корпоративным ценам, которые нельзя сравнить с мировыми. А это издержки для заводов. Тот же «Нафтан» еще пару лет назад выделял ежемесячно около €40 млн на поставки сырья по бросовым ценам для «Могилевхимволокна».
Заодно придется существенно снижать, а то и полностью отказываться от акцизов на топливо на внутреннем рынке либо повышать на него цены. Потому что пока, несмотря на неоднократные подорожания, поставка автомобильного топлива на внутренний рынок для белорусских НПЗ убыточна. Ну и придется освобождать НПЗ от социального обременения, снижать издержки, чтобы они могли работать так же, как европейские. Ведь если они станут приобретать нефть по мировой цене, то и работать они должны будут в абсолютно рыночных условиях.
Плюс необходимо подумать над логистикой продаж. Белорусская нефтяная компания ориентирована на то, чтобы поменьше продавать через порты, а в первую очередь приходить к потребителю, то есть реализовывать продукцию на близлежащих рынках: в Украине, Польше, Молдове, Литве, Латвии, Эстонии, Чехии и т. д. То есть продавать автомобильное топливо так, чтобы повысить маржу и эффективность.
А еще очень важно, что при наличии у наших НПЗ альтернативных каналов получения нефти российские нефтеперерабатывающие заводы постараются не потерять белорусский рынок. Тем из них, которые имеют каналы поставок на белорусские НПЗ, эти поставки выгодны. Так что это очень серьезный козырь, который позволит выторговать у абсолютного монополиста более выгодные условия.
— А возможен ли хотя бы теоретически возврат к идее балтийско-черноморского нефтяного коллектора, который объединил бы нефтетранспортные системы Прибалтики, Беларуси и Украины? И правильно ли я понимаю, что сейчас белорусскому государству нужно не наступить на старые грабли, а воспользоваться моментом и подготовиться к мировым ценам на нефть?
— Тема балтийско-черноморского нефтяного коллектора обсуждалась в начале нулевых годов, даже было создано совместное предприятие. Но сегодня та же Литва имеет свой терминал, у Беларуси была и есть возможность получения российской нефти, и необходимости заменять ее какой-то другой в принципе не было. Еще несколько лет назад мы платили за российскую нефть примерно 50% мировой цены, а сегодня платим около 80%.
Посмотрим только, какие будут условия для создания общего рынка нефти в Евразийском экономическом союзе. Ведь для Казахстана такой «морковкой» при вступлении в ЕАЭС была возможность доступа к российской нефтетранспортной системе и поставки нефти в Беларусь и Европу. А с учетом того, что в Казахстане растет добыча нефти, он тоже может оказаться хорошим альтернативным поставщиком для нашей страны.
Ну а сейчас важно вовремя завершить модернизацию НПЗ, чтобы они адаптировались к новым условиям, вести грамотную политику на внутреннем рынке топлива, думать о том, что необходимо уходить от перекрестного субсидирования в нефтяной отрасли.
Фото: flickr.com / Andrew Siguenza
