Один из колумнистов Office Life уже несколько месяцев живет в Киеве. Понятно, что на этой неделе тему для его очередной колонки нам искать долго не пришлось — уж слишком яркие новости прилетали от нашей южной соседки. Мы попросили Дениса Лавникевича рассказать, как выглядит изнутри военное положение. И оказалось, выглядит оно совсем не так, как это видится из Минска...
Какую картинку рисует ваше воображение при словах «в стране ввели военное положение»? Наверное, танки на улицах, обыски прохожих, суровые цензоры в газетах, заколоченные витрины, очереди за последним хлебом в магазинах... Вы будете очень разочарованы. Ничего подобного. По крайней мере в Украине: если бы сам не работал в СМИ и не смотрел телевизор — даже не знал бы, что за окном уже военное положение.
Телевизор против реальности
Потому что на жителях страны оно не отражается — никак. На местном бизнесе — тоже. И вообще, это Украина, здесь буквально каждый третий — самозанятый, сам себе малый бизнес. Поэтому разделять здесь интересы «жителей» и «бизнеса» очень сложно. Правильнее разделять реальность «медийную» и «настоящую», и эти две реальности имеют очень мало точек соприкосновения.
Уже сев за этот текст, я увидел в соцсетях шутку: «Когда смотришь новостные телепрограммы, понимаешь, почему разум принято искать на других планетах». Воистину так. Приехавшего в Украину белоруса шокирует то, что здесь абсолютно по всем телеканалам непрерывно ругают власть. (Вру, по одному не ругают. Там круглые сутки крутят мультики.) Пощелкав пультом, белорус озадаченно спрашивает: «А что, так можно?»
Есть альтернатива — российские телеканалы. Из них мы узнаем, что в Украине холод, нищета и злые жидобандеровцы маршируют по улицам полуразрушенных городов. Лично я вспоминаю картинку из детства: 1982 год, программа «Международная панорама», взволнованный журналист в кадре на фоне пустых магазинных полок рассказывает, что трудящиеся Великобритании не могут купить хлеба...
Тридцать шесть лет спустя — ощущение дежавю. Российская барышня с хорошей прической в телевизоре взволнованно рассказывает, что «простые украинцы» из-за введения военного положения в панике скупают соль и ее уже не хватает в магазинах. В Украине такие сюжеты люди пересылают друг другу как мемы — посмеяться. А крупнейший производитель соли «Артемсоль» даже опубликовал в Facebook шикарный пресс-релиз: «Мы вынуждены сообщить, что при нынешнем ажиотажном спросе наших запасов соли хватит всего на 2500 лет военного положения».
Правда такова, что военное положение может вообще никак не ощущаться, даже если страна действительно ведет войну. В Таиланде военное положение действовало в 2014–2015 гг. почти два года. Но миллионы туристов, посещавших страну в тот период, его даже не заметили. В Украине то же самое: ни в Киеве, ни в тех областях, где ввели ВП, оно никак не ощущается. Только тревожные звонки из Беларуси родных и близких, которые уже четыре года слышат из телевизора фразу: «Вы что, хотите, чтобы у нас было, как в Украине?!»
Реальность и бизнес
Логичный вопрос читателя: неужели в Украине вообще никак не ощущается военное положение? Ощущается, конечно. Знакомых сотрудников Министерства обороны срочно перевели на казарменный режим. Над военными объектами запретили полеты дронов. (В Беларуси они запрещены и без всякого военного положения.) Людей попросили (попросили, Карл!!!) не сообщать в соцсетях о передвижениях войск. На границе завернули несколько десятков россиян — из нескольких тысяч, приехавших в Украину в этот день. Полностью закрыт въезд в Крым иностранцев с территории Украины.
Но никто не запрещает митинги, не вводит сухой закон, не ограничивает торговлю, не цензурирует СМИ, не вводит фиксированный курс доллара, не отменяет выборы.
Не экспроприирует имущество.
Даже мобилизации нет.
Украинцам вообще опасно что-либо запрещать. Янукович вон попытался...
Это все в полной мере касается и бизнеса. Никаких ограничений для него нет. В понедельник и вторник — пока обсуждалось и вводилось военное положение — все ведомства, имеющие какое-либо отношение к регулированию бизнеса, выступили с заявлениями, что никаких ограничений не будет.
Нацбанк Украины выступил первым и тщательно повторил свое выступление несколько раз.
Ни въезд в страну туристов, ни выезд украинцев — никак не ограничен. И туристов, по наблюдениям, на улицах Киева меньше не стало (статистики, понятно, еще нет).
Повлиять на бизнес могли бы скачки курсов валют. Действительно, вряд ли хоть в какой-то стране мира когда-либо введение военного положения обходилось без падения курса национальной валюты. Но в Украине очередное политическое потрясение обошлось без валютного шока. Да, в начале недели гривна немного «попрыгала» на спекулятивных ожиданиях, что народ кинется скупать валюту. Народ не кинулся, курс вернулся к показателям прошлой недели.
Цены на бензин и дизтопливо вообще упали.
А потом стало известно, что МВФ не собирается ограничивать сотрудничество с Украиной из-за военного положения.
Нельзя даже сказать что-то вроде «украинский бизнес напрягся, а потом облегченно выдохнул». Никто в Украине и не воспринимал разговоры о военном положении всерьез — кроме политиков, им по работе положено делать озабоченные лица. Украинский малый бизнес вообще привык существовать безотносительно государства — и его даже проверками не запугаешь. Это не Беларусь, здесь за нарушение до миллиона долларов никого в тюрьму не посадят. А больше миллиона — тоже, скорее всего.
В Украине мы видим полную, буквально абсолютную свободу мелкой (да, в принципе, и более крупной) деловой инициативы. Государство, оказавшись неспособным в полной мере реализовывать свои социальные функции, поступило по справедливости: дало гражданам полную свободу зарабатывать самим. Так что бизнес здесь строится по урокам не Филиппа Котлера, а Нестора Махно.
Никто вам не даст чек за услуги в маленьком фотосалоне или швейной мастерской, вы не увидите счетчиков в такси, а СТО и шиномонтажей, по данным налоговой службы, в Киеве вообще нет. Зато цены во всех перечисленных сервисах, как и в магазинах, намного ниже минских. Действует простой общественный договор: «Живи и давай жить другим». При этом спорные ситуации на низовом уровне отлично разрешаются сами собой, без всяких судов.
Простой пример: я стригусь в парикмахерской недалеко от своего дома. Она расположена в каком-то бывшем полуподъезде, переоборудованном своими руками, сделана буквально из [censored] (удобрения) и палок. Вместо профессиональных кресел — обычные стулья, раковин и прочего оборудования — просто нет. Весь арсенал — расчески, ножницы, машинки. Работают там две женщины — больше просто не поместятся в тесной комнатке. Стригут — замечательно, стоимость стрижки — 4 рубля на белорусские деньги. Юридически этой парикмахерской просто не существует — я проверял. Но она есть и замечательно работает, обеспечивая самозанятость тем самым двум женщинам. Вообще, принцип «вам шашечки или ехать?» — главный для украинского малого бизнеса. Если нет откровенного криминала, государство никогда не станет заниматься проверками, лицензированием, квотированием и прочей «пожарной безопасностью».
Впрочем, если вы решили, что украинское государство спокойно существует, не получая налогов, то это совсем не так. Налоговые поступления идут, и весьма обильные. Просто налогооблагаемая база формируется совершенно не тем образом, как в Беларуси или в странах Запада. Это тема отдельной большой статьи или скорее научного исследования.
В любом случае, повторюсь, мелкий бизнес в Украине работает абсолютно свободно и, с точки зрения белоруса, вообще без всякого государственного контроля. Потому и политические потрясения в государстве на него особо не влияют — «вы там сами себе, а мы тут сами себе». Украинцы не ждут от государства особой заботы, но и не пускают его в свои собственные дела.
Как говорится, белорусскому бы бизнесу — да такое «военное положение», как в Украине...
