Анастасия Занкович: «Нам многое навязывает социум. Надо много хотеть, много работать, много зарабатывать…»
— Анастасия, в моем окружении за прошлый год сразу несколько человек, успешных в карьере, ушли в самозанятость. Это про поиск себя?
— Про смену ценностей — все больше людей хотят реализовывать свои цели. А современный мир предоставляет для этого гораздо больше возможностей, чем раньше.
— И сегодня эта тенденция проявляется все заметнее?
— 2020 год, конечно, внес свои коррективы в этот тренд. Вижу это даже по своим клиентам. Карьерный коучинг нужен, когда человек в процессе изменений — планирует смену работы, сферы деятельности, должности. И до прошлогодней весны 50% клиентов приходили ко мне именно c запросами на перемены в карьере, а в апреле почти все они поставили эту тему на стоп. Но это не значит, что у людей пропало желание что-то менять, что изменились цели. Если человек всерьез «намылил лыжи», он просто поставит их в угол, и они будут ждать своего часа.
Пандемия отбросила нас на уровень выживания: надо как-то зарабатывать, и теперь уж точно не до перехода во фриланс. В найме много гарантий, особенно в Беларуси, есть команда и разделение ответственности. Во фрилансе выживаешь в одиночку. Это самая рискованная модель из всех возможных. И понятно, что многие отложили идею ухода из найма до лучших времен. Но тренд смены ценностей сохранился. Причем для компаний это вызов — уходят классные специалисты, порой ключевые сотрудники.
— Собственник может удержать таких людей?
— Вопрос «уходить или остаться?» — это стратегия, в основе которой наши потребности.
Если собственник покажет путь, как потребность сотрудника может быть реализована в найме, многие задумаются. Но в большинстве сфер у нас какая корпоративная культура: «Собираешься? Ну иди!» В Беларуси человеческий ресурс еще не расценивается как капитал. Хотя прогрессивные собственники начинают чесать голову, раздумывая, как удерживать ключевых сотрудников. Это обнадеживает. Тем более что на смену «иксам» на рынок труда приходят «игреки» и «зеты», которые защищают свои ценности и меньше зависимы от мнения окружающих, общества.
Мы как родители внесли свою лепту в их любовь к свободе. Но когда такие свободолюбивые «дети» приходят к нам наемными сотрудниками, мы стремимся руководить ими авторитарно — а не получается. Разговаривая с таким собственником, спрашиваю порой: «Как вы воспитываете ребенка — делай как сказал?» — «Нет, мы с ним сотрудничаем». То есть навык сотрудничества у человека есть, надо только использовать его в бизнесе.
— C чем, с какими запросами приходят к коучу?
— С запросами на более радикальные изменения, чем просто смена места работы. Чаще, когда меняют сферу деятельности: был главным бухгалтером — хочу стать финансовым директором. Или немного сложнее — из финансовой индустрии шагают в бьюти-сферу или консалтинг. Много запросов на переход в ИТ-сектор.
Приходят и с целью «найти призвание». К этой категории запросов я подхожу очень аккуратно, потому что здесь много инфобизнеса и внешнего влияния. Некоторые начитаются постов «суперкоучей» и начинают искать у себя проблемы. Важно понять, это истинный запрос клиента или что-то навязанное извне. Но тема актуальная. Поколение икс повязано наследственными профессиями, и его представители часто лет до 35–40 отдают дань родителям, университетам, а потом осознают, что хотят заниматься чем-то другим. Экзистенциальные темы настигают женщин лет в 35, мужчин — чуть позже.
Кто-то понимает: «Не хочу работать за копейки, хочу зарабатывать больше». Приходят с целью перейти из найма во фриланс или создать собственный бизнес.
— Те, кто потерял работу и находится в состоянии растерянности, к вам обращаются?
— Это клиенты карьерного консультанта. Когда человеку надо быстро найти работу, чтобы кормить семью, не до коучинга, который про «подумать». В состоянии выживания коуч не нужен, нужны другая экспертиза и оперативное решение вопроса.
— А тот, кто хочет рвануть в карьере выше, в начальники? «Вот я хороший, знающий, а меня не ценят, я не двигаюсь по карьерной лестнице...»
— В Беларуси нет заметной конкуренции на рынке труда. Если ты сел в управленческое кресло и более или менее нормальный управленец, то будешь там сидеть долго. В Москве же тебе 20 человек дышат в затылок, и это стимулирует иметь карьерный план, план развития компетенций, выстраивать стратегию карьеры. У нас таких историй в малом и среднем бизнесе я особо не наблюдаю.
А в госструктурах да и в больших частных корпорациях лояльность порой важнее, чем компетентность. Недаром у нас все еще работают рекомендации и кумовство.
— Анастасия, может ли карьерный коуч отговорить от резких карьерных движений? Или коучинг всегда про «вперед и выше»? Какие факторы следует учесть при смене сферы деятельности в нестабильное время?
— Коучинг — про реальность, а реальность у каждого своя. Нам многое навязывает социум: надо много хотеть, много работать, много зарабатывать... И человек впрягается: «Другие смогли — и я смогу». Но кому-то это «много» вовсе и не надо, а кто-то «много» откровенно не тянет.
К желанию человека резко сменить сферу деятельности я отношусь очень аккуратно. Отговаривать ни от чего не буду — это выход из коуч-позиции. Но сделаю максимум от меня зависящего, чтобы выбор клиента был осознанным и осмысленным.
Работа в коучинге часто начинается не с того, куда ты хочешь прийти, а с понимания, от чего уходишь, для чего тебе изменения. Как тигр не идет на охоту, если не голоден, так и хотеть просто, чтобы хотеть, не в природе разумного взрослого человека.
Без истинного «голода» человек, накачавшись «мотивашками», может куда-то устремиться, но быстро потухнет. Важно понять реальный дефицит, осознать потребность и выстроить стратегию. Может оказаться, что человеку нужны не резкие изменения, а ротация внутри компании на позицию наставника, например, или аккаунт-менеджера, потому что он просто выгорел в активных продажах.
Прояснив источник «свербения» и цель, надо трезво оценить ресурсы. Решение уволиться, а тем более уйти во фриланс, требует запаса денег. Первый год перехода к самозанятости — «долина смерти». И без финансовой подушки ее не пройдешь. Но для кого-то это осознание является ледяным душем. Это только в инстаграм все красиво и просто. Люди видят красивые истории «успешного успеха», но далеко не все задумываются о том, что как минимум год нужно формировать клиентскую базу, настраивать продажи, каналы продвижения, вкладываться в рекламу. Начинающему фрилансеру нужны не только мотиваторы и друзья, которые скажут «у тебя все будет классно — вперед». Нужны клиенты, которые заплатят деньги.
Оценивать свои ресурсы надо трезво: финансы, компетенции, время, энергию, силу собственного интереса и все то, что потребуется дополнительно, чтобы прийти из точки А в точку Б.
После реальной оценки ресурсов коуч часто работает со страхами, обеспечивает поддержку. Но поддержка это не про «чувак, у тебя все будет хорошо, давай делай!», а про то, что «я принимаю тебя таким как есть и наряду с твоим успехом приму и твой неуспех».
— Как, вступая в изменения, учесть фактор ответственности перед семьей и сделать ее своим союзником, а не дополнительным фактором страха и сомнений?
— С поддержкой семьи порой возникают сложности. Наше ближнее окружение — это система, а любая система — за стабильность. Как только один из элементов начинает колбасить, колбасит всю систему. И логично угомонить нарушителя спокойствия, чтобы он не ввергал систему в хаос. Здесь коучинг работает как противовес: мы ищем точки опоры, чтобы не застрять в шаблонах «меня никто не поддерживает», чтобы не получалось — муж не поддерживает, и это равно «никто».
Когда я закрывала бизнес и находилась в процессе развода, система меня совсем не поддерживала — мне пришлось временно ее изменить. Близких родственников необязательно изымать из своей жизни, но можно их отодвинуть на время или самому отойти подальше. Ну или хотя бы не поднимать эту тему в общении с ними.
Идеально, когда близкие люди нас поддерживают, но повлиять на это нельзя. Разговаривать и объяснять можно, доказывать бесполезно. Почему родные возражают? Чаще из-за тревоги. Мы же все хотим как лучше и точно знаем, как лучше для наших близких, поэтому из-за страха начинаем нагнетать атмосферу. Это надо понять, успокоить близкого человека и найти себе опору, поддерживающую среду в другом месте.
— Возраст, количество детей влияют на смелость начать все сначала или на страх потерять то, что имеешь?
— Сегодня вопросами о смысле жизни задаются люди в 27–28 лет, и это для меня интересное наблюдение. Мы не находимся на стадии выживания, мы уже не «голодные», и поэтому нас интересует «а что мне реально нравится делать». Современный человек меняет профессию не один и не два раза в жизни: 12 лет я была в управлении компанией, сейчас я коуч, а послезавтра еще куда-нибудь направлю свой интерес. В 50 наша жизнь точно не заканчивается.
У своих клиентов я не вижу страха потерять работу в связи с возрастом. Возможно, потому что работаю с теми, кто много инвестирует в развитие, кто достиг определенной карьерной ступени. И потому что мы все еще не конкурентный, а развивающийся рынок труда.
Кто хочет, тот работает независимо от пола и возраста. А кто не хочет, тот ищет себе оправдание — например: «Меня не возьмут, потому что у меня трое детей». Хотя рядом человек с пятью детьми строит компанию, и порой не одну.
— Кто чаще приходит к коучу за карьерными изменениями — женщины или мужчины?
— Часто об этом спрашивают, когда пора подытожить статистику. Интуитивно — 50 на 50, но, вероятно, мужчин чуть больше. И моя самая большая профессиональная тайна — про мужчин. Многие из них скорее расскажут про банные истории, чем про сессии с коучем.
— Когда речь идет о карьерных изменениях, смене сферы деятельности, сколько коуч-сессий требуется и от чего это зависит?
— Бывает достаточно одной сессии — происходит инсайт, и это осознание запускает процесс изменений. Те, кто поймал подобный эффект, часто становятся моими «разовыми постоянными» клиентами. Они периодически приходят через один-два месяца, когда при помощи коуча нужно что-то осознать, понять в узком сегменте, перевести это «что-то» из бессознательного в осознанное — например, чтобы принять важное, ответственное решение.
В среднем для качественной работы с запросом требуется пять-шесть сессий, за которые человек более или менее устойчиво встает на рельсы изменений и движется вперед. На первой сессии происходит установление контакта, без чего человек не откроется, идет разговор про цели. Затем оцениваются ресурсы «что у меня есть для достижения целей, что мне еще нужно» и составляется план действий. Часто отдельно нужно работать с привычками, страхами и ограничивающими убеждениями.
Иногда в процессе работы происходит отказ от цели. Это нормальная история. Окунулся человек в реальность IT, например, и понял, что все-таки любит свои оптовые продажи и не хочет ничего кардинально менять.
Одна моя клиентка пришла на карьерный коучинг, а в процессе работы поняла, что с карьерой у нее все нормально, а на самом деле ей нужно хобби. И что-то мне подсказывает, что у этой целеустремленной клиентки хобби потом превратится в отдельную карьеру .
Когда человек планирует перейти на управленческую позицию, приходится исследовать сопротивление, страхи, убеждения. С таким ресурсом, как власть, у белорусов вообще много проблем. Прежде всего в силу исторического прошлого. Когда осознаешь, что, управляя, надо демонстрировать власть и иногда принуждать, просыпаются «тараканы» и мешают работе.
Пять-шесть встреч для осознанного движения обычно достаточно. Коучинг — это не психотерапия, которая длится годами. Но когда человек видит эффект, он возвращается к коучу. Многие, пройдя цикл коучинг-сессий, приходят потом с определенной периодичностью, раз в месяц или реже, на поддерживающие сессии: сопоставить план-факт, подумать, что пошло не так, что можно откорректировать. Регулярные сессии дисциплинируют, ведь самому с собой легко договориться.
Есть клиенты, которые приходят на коучинг подумать. Когда мы думаем вслух, мысль структурируется, и чаще достигается эффект инсайта. К тому же коуч «подсвечивает темные места», чтобы не происходило как в анекдоте: ключи ищу там, где светло, а не там, где потерял.
— Какие навыки сегодня востребованы на рынке и вот прямо must have?
— 2020 год поставил на первое место критическое мышление. Информации много, поэтому надо уметь фильтровать ее и критически осмысливать. И пропаганды не только политической, но и маркетинговой — много. Маркетологи уже не проводят соцопросы, а направляют бюджеты на исследования мозга и нейромаркетинг. Поэтому связь с собой, чувствительность, умение распознать, что для меня важно, а что нет, во что я верю, на какие факты опираюсь, — актуальный навык, иначе можно легко попасть под чье-то влияние или в ментальную ловушку. Хорошо иметь партнера, чтобы проговаривать и взвешивать свои мнения и решения. Коуч может быть таким партнером, но и в ближайшем окружении надо искать таких людей. У меня, например, муж, друзья — такие партнеры, олицетворяющие внешний разум.
Удаленная работа актуализировала значение коммуникативных навыков. Во-первых, мы часто, как сейчас с вами, разговариваем в формате «говорящей головы» (разговор проходил в zoom. — Прим. OL), а что происходит с телом, не видим — невербальная коммуникация нарушена. Не считывая сигналов тела, мы теряем огромное количество информации. Поэтому нужно усиливать речевой канал. Во-вторых, управленцы на «удаленке» лишены возможности наблюдения за процессом работы и часто не могут оперативно вмешаться в процесс. Поэтому крайне важно уметь четко ставить задачи, особенно общаясь в автоматизированных системах и мессенджерах. В бизнесе цена недопонятости высока, вот и становится важна четкость в коммуникации.
— Можно ли выделить маркеры, по которым в кризис можно определить, что пора что-то менять в своей жизни, и понять, действительно ли наступило время решений или все происходит на эмоциях?
— А какой кризис? Кризис — это когда обвалился курс рубля, мы много потеряли, но выжили, очнулись и дальше работаем.
Сейчас не кризис, это наша новая реальность. Если относиться к ней как кризису, включится «памяркоўны» элемент: надо переждать. Я вижу печальные истории не переждавших и истории тех, кто еще пережидает, но, по моим прогнозам, не переждет. Потому что изменений не проводят. В ресторанной сфере, в частности. Вижу и тех, кто адаптировался и работает.
Пандемия просто катализировала многие тренды, которые появились задолго до коронавируса, — автоматизацию, цифровизацию, переход на дистанционную работу, развитие онлайн-сервисов и доставок. Да, конкуренция нарастает, спрос схлопывается, но это тоже было предсказуемо. Мы идем к европейской модели, где 3% рентабельности — это хороший показатель, и за эти 3% еще надо побороться. Если ты накручивал 100% и думал, что ты гениальный, то сложно принять, что это не так, что просто темпы роста рынка были высокие.
Хорошо, что у нас нет локдауна. Я работаю с бизнесом, поэтому не сторонница таких ограничений. Возможно, работай я с медиками, была бы на другой стороне. Но в любом случае то, что происходит сейчас, надолго. И вирусологи, и маркетологи, которые первыми реагируют на изменения рынков, говорят о том, что ситуация останется сложной долго — в течение трех-шести лет точно. А работать, жить, строить компании, карьеры надо здесь и сейчас.
Поэтому нужно анализировать свои ресурсы, принимать решения с учетом новой реальности. Собственникам — менять продукты, направления бизнеса или каналы сбыта. Наемным сотрудникам — менять работу, если собственник ничего не делает или требует «звездочку с неба, но даже лестничку не дает». Когда со стороны собственника нет адекватного восприятия реальности, когда компания не адаптируется к среде, из нее нужно уходить — это нормальная стратегия выживания.
Но я вижу, что многие люди держатся за старое, боятся уйти. И при этом они профессионалы. Их накрывает синдром самозванца. А чем больше человек знает, тем сильнее может проявляться этот синдром, особенно если речь идет о женщинах. У того, кто мало знает, мир узкий, кружок знаний маленький, и сомнений почти нет. А чем больше человек узнает, тем больше расширяется для него радиус круга знаний, а с ним и осознание масштабов незнания. Этот страх надо преодолевать.
Второй распространенный нынче комплекс — прокрастинация. Моя знакомая ужасалась: «Я весь год прокрастинировала». Услышав от меня: «Да 2020 год был таким, что надо было тратить много сил, чтобы просто выжить и не сойти с ума! А ты при этом еще сделала это, вот это и еще то», — она выдохнула: «Точно, я ведь это сделала». Когда человек сидит в своих тревогах и страхах, ему нужна поддерживающая обратная связь, чтобы вернуть себе ценность.
Здесь прямая связь с еще одной бедой — историями «успешного успеха». Но успех — это ведь про осознанность и связь с собой, про реальность и продвижение, про выбор и ответственность. Когда мы решаемся на изменения, то понимаем, что что-то утрачиваем: стабильность, доход. Нужно упасть, чтобы подняться выше. И с этим непросто смириться, выбор тяжел. Но призывы некоторых коучей «меняйте, не бойтесь, смотрите, у скольких получилось, чем вы хуже...» меня пугают и заставляют дистанцироваться от таких «профессионалов».
Фото предоставлены собеседником.
