«Бизнес-психолог видит не то, что компании надо от человека, а на что тот способен»

Ирина Аксючиц

— Ирина, в психологии вы с 1998 года, а в бизнес-психологии лет 10. Что послужило поводом сфокусировать свою профессиональную деятельность на бизнесе?

— Много лет я работала со сложными пациентами — наркоманами, используя немецкую технику символдрама, которая помогает личностному росту человека. Эта техника реально показала свою клиническую эффективность. И мне пришла идея: если техника символдрама работает с теми, у кого нет цели в жизни, то в практике с людьми успешными, целеустремленными она должна быть еще эффективнее, быстрее давать толчок к движению. Людям с наркотической зависимостью жизнь не интересна — они живут иллюзиями, а успешные люди все время в движении. Мне их позиция близка, порой я говорю своим клиентам: «Вы бежите, я бегу с вами рядом, поддерживаю вас ресурсно».

Адаптировав технику,  я стала применять свои научные знания в практической работе с клиентами из бизнеса. Начинала с женской аудитории, создала клуб успешных женщин, крупных руководителей, собственников. Как-то одна из моих клиенток задала мне вопрос, почему я не называю себя бизнес-психологом? К этому времени я окончила бизнес-курс Андрея Парбеллума в Питере, потому что язык психологии надо было переложить на язык бизнеса. И, проанализировав свою миссию, свою деятельность, я поняла, что действительно стала бизнес-психологом.

— Бизнес-психология — та же психология, но только для бизнеса, для организаций? В чем отличие?

— Многие считают, что психология — это лечение души, и ошибаются. Психика — это фактически способ поведения и мышления. Психолог работает с изменением привычек, способа поведения, модели мышления. Человек не видит свою спину, не знает, есть у него крылья или нет, расправлены они или подрезаны. А психолог видит эту спину — и видит возможности человека. Задача бизнес-психолога — в кризисной ситуации, в конфликте, в ступоре помочь человеку перестроить мышление, поведение.

— Ирина, одно дело работать один на один с человеком, другое дело — с компанией, командой. В компании, даже с плоской структурой управления, есть своя иерархия. И порой руководитель вроде хочет решить проблему, но одновременно может тормозить это решение из-за внутренней неготовности.

— Как правило, я вхожу в компанию через собственника, через руководителя, и они знакомы и согласны с моим принципом: руководитель должен быть включен в круг бизнес-психолога, в работу команды. Конечно, среди собственников и руководителей встречаются те, кто вроде готов, но боится, — это нормально. В таком случае вначале я провожу индивидуальные сеансы с главным лицом в компании и только потом работаю с командой. Бизнес начинается с головы собственника.

Проблема многих компаний проявляется в том, что собственники часто удалены от операционного управления бизнесом, его ведут наемные директора, которые, хотя и имеют высокие гарантии, бонусы, возможности, прежде всего являются наемными работниками, преследующими свои цели.

— А если собственник работающий? Проблем с единым видением меньше?

— Стратегические цели ставит собственник, а потом делегирует задачи по их достижении своим подчиненным. Однако и в этой ситуации не редкость, когда каждый понимает эти цели по-своему. Но и в том, и в другом случае я объединяю сотрудников не для того, чтобы они просто были единой командой, а чтобы шли за собственником и в результате увеличивали его прибыль. Я работаю на собственника, но как психолог создаю и поддерживаю такое состояние комфорта для людей, в котором им хочется работать. Увеличение прибыли для собственника достижимо гораздо легче, когда сотрудники видят смысл в своей работе и стремятся работать лучше.

Объединяя сотрудников в команду, мотивируя на цели компании и личные, я стараюсь разглядеть каждого, рассмотреть их видение, ценности, цели. А чтобы видеть каждого, нужны не 2-3 тренинга, а несколько месяцев. Техника символдрама помогает перестраиваться комфортно — в игре, на уровне воображения. А эффект от нее долгоиграющий. Большие компании, как правило, и заказывают такой долгосрочный тренинг-коучинг, который учитывает все интересы — сверху донизу.

— Компании из каких сфер сегодня чаще обращаются к бизнес-психологии?

— Банки — это наиболее продвинутые в работе с людьми организации, а также фармацевтические компании, крупные производственные бизнесы.

— И с какими запросами они обращаются?

— Расскажу на примере. Один из моих клиентов — производственная компания, которая выпускает не конечный продукт, а продукт, который используют в производстве другие компании. Это нишевой игрок международного уровня: по доле рынка занимает третье место в Европе. В компании 10 топов, 26 руководителей среднего звена, еще человек 10 — начальники производственных участков плюс рядовой состав — рабочие, которые работают на станках ЧПУ. Запрос — объединить топов и руководителей среднего звена, чтобы они работали сообща, на одну цель.

Программа была направлена на объединение человеческих ресурсов, нематериальную мотивацию, командообразование. За 4 месяца я провела в компании более 60 тренингов. Вначале шла работа с топами: на объединение, общее видение, понимание целей и задач. В группе с ними занимался и генеральный директор. Потом мы провели серию обучающих тренингов для функциональных руководителей, среди которых возникало много конфликтов: между маркетингом и IT-отделом, между отделом продаж и бухгалтерией и т. п. Во время занятий мы выстраивали бизнес-модели. И вот передо мной 26 начальников отделов, но каждый из них видит свою, отличную от других, бизнес-модель. И всем становится понятно: куда же двигаться, если нет единства?

Бизнес-психолог двигается от запроса и проблем, которые проявляются в работе с командой и мешают достигать целей. Поэтому его первая задача в такой ситуации — объединить людей для совместной деятельности, следующая — увидеть пути работы на общий результат и пройти их. За один-два тренинга это сделать почти невозможно. Практика показывает, что работающий продукт бизнес-психолога — это долгоиграющий продукт.

Конечно, как нет двух одинаковых людей, так нет и двух одинаковых компаний, и в каждой конкретной ситуации программа работы выстраивается индивидуально. Но в любом случае основная моя задача — объединить людей, создать у них общее понимание ответа на вопрос «куда идем?» и показать направление движения.

Как правило, с бизнес-психологами работают компании, которые экономически стабильны и не ждут «вау-эффекта». Я уже лет пять работаю с крупным производственным холдингом, и у компании запрос связан не с «изменениями ради прибыли», а с тем, что объединение способствует верному пониманию целей и соответствующей им бизнес-модели.

— Я правильно поняла: бизнес-психология эффективно работаем там, где сотрудники «сыты», где нет проблемы «мне недостаточно платят», или нет?

— Нет. Есть и вторая группа клиентов — компании среднего масштаба, которые нуждаются в выстраивании бизнес-процессов для увеличения прибыли, и таких клиентов большинство. В этих компаниях запрос формулируется в плоскости коммуникаций, гибкости мышления, ресурсов. И здесь задача бизнес-психолога — помочь компании выстроить стратегию и определить миссию, помочь собственнику сформулировать свое видение и донести его до 100 сотрудников. Такая помощь обычно идет через коммуникацию «один на один», через работу с собственником.

Сейчас, когда многие компании на стопинге, ко мне обращаются собственники, которые не находят сил развиваться. Один из последних запросов — от молодой женщины, владелицы фитнес-студий, у которой из-за пандемии бизнес остановился, и она не понимает, что ей делать — все бросить или все-таки идти дальше. Другой пример — молодой человек с ресторанным бизнесом, с агроусадьбами, который стоит на перепутье: затаиться или двигаться?

Бизнес-психолог работает только на движение, для которого надо найти в себе ресурс. Поэтому в таких случаях я работаю с конкретным человеком: с его самооценкой, ресурсом, энергией. И моя задача — помочь человеку найти потенциал. И здесь бывает достаточно одной консультации или короткой сессии.

— Кризис увеличил количество запросов бизнес-психологам?

— Да. Кризис изменил многое и в работе бизнес-психолога, как любого другого человека в бизнесе. Я, например, сдала офис и сейчас работаю только онлайн. Для меня это не дискомфортно, потому что уже 4 года я практикую онлайн-консультации и сессии со своими клиентами, которые переехали из Беларуси.

— Эффективность онлайн-консультаций ниже?

— В индивидуальном формате работается отлично. С компаниями я пока так не работала, хотя возможности в Zoom для этого есть. Компании предпочитают офлайн и ждут улучшения ситуации.

— В бизнес-психологии вы стартовали с женской аудитории, и она более гибкая, нежели мужская. Влияет ли гендер на работу бизнес-психолога?

— Нет, в основе психологии — индивидуальность. Чем отличается эйчар от бизнес-психолога? Не только тем, что у эйчара, как правило, экономическое образование, а прежде всего тем, что в HR двигаются от внешнего круга, задач компании: как надо, как должно быть, как выстроить систему, как выбрать лидеров. Бизнес-психолог двигается изнутри — отталкиваясь не от того, «что компании надо от этого человека», а от того, «на что он способен», «что у него получится лучше». Эйчар говорит: делай вот так, потому что так надо. А психолог, используя техники личностного роста, помогает найти варианты, которые человек сам разглядеть не в состоянии. И гендерный фактор здесь не имеет значения.

— Ирина, как, по каким критериям определить профессионализм бизнес-психолога, чтобы не довериться неопытному специалисту?

— Бизнес растет, и чем больше будет бизнес-коучей, бизнес-психологов, которые, пусть даже и без большого опыта, будут сопровождать этот рост, тем лучше. Я наблюдаю, как формируется стартап. Работал человек прорабом в организации — строил дома «под ключ», делал это хорошо, подумал-подумал и решил сделать это своим бизнесом. Да, он профессионал в строительстве, но не в бизнесе: у него нет понимания, как это сделать, есть только идея. Новички должны обучаться ведению бизнеса: как вести бухгалтерию, создать команду, делегировать задачу, контролировать команду, конкурировать ее и т. д. То есть на старте рядом с таким молодым собственником должны быть бизнес-аналитик, финансовый консультант, юрист и бизнес-психолог, который поможет собственнику, начинающему или уже идущему, прокачивать мозги.

Понимая психологию и бизнес-процессы, бизнес-психолог выстраивает все: от самооценки и коммуникаций до роста. 

Я хожу в тренажерный зал, и тренер мне говорит: сделай вот это, а потом это. И я делаю — прокачиваю мышцы и вижу результат. То же и с бизнес-психологом: он помогает качать мозги, помогает найти путь, когда перемкнуло, подумать иначе, оценить ситуацию с другой стороны.

Поэтому рядом с растущим сегодня бизнесом пусть будут начинающие психологи, которые имеют дополнительное образование в бизнесе и говорят на его языке. Это реальность: сегодня вокруг собственника сформировалось очень много дополнительных профессий, и без поддержки узких специалистов ему сложно продолжать движение, а начинать — тем более.

— То есть бизнес-психология — это уже гигиенический фактор для развития бизнеса?

— Да. Собственник 24 часа в бизнесе, и выдержать такие нагрузки тяжело. У меня есть клиенты, которые приходят раз в год на перезагрузку уже многие годы подряд.

Очень важно понимать, что бизнес-психолог выполняет две основные функции. Первая — помогает сбросить напряжение, прочистить мозги. Вторая — дает ресурс для личностного роста, толчок к движению вперед. За 20 лет развития психологии в Беларуси люди уже привыкли к тому, что психолог помогает решать их проблемы, однако привычка и понимание, что психолог помогает двигаться вперед, пока не сформированы. А любой бизнес без развития затухает. И движение это начинается с собственника, идет из его головы, нуждается в его ресурсности идти вперед, которая потом передается по цепочке топам и сотрудникам.

Фото предоставлено собеседником.