Максим Берин: «В коммерческом плане Минск совершенно неинтересен, но мы все-равно привозим сюда мировых звезд»

Фото: Максим Берин

— Компания начинала с одной комнатки офисного помещения в Германии и разрослась до огромного количества представительств по всему миру. Сегодня мы — бренд, который в ближайшее время выйдет на биржу как «Берин-ИглесиасАрт». Сейчас мы готовимся к этому, ведь долгое время много вкладывали в популяризацию самого бренда, и сегодня это имя в мировом шоу-бизнесе.

— В вас можно инвестировать?

— Мы открыты для инвестиций.

— С какой суммой можно к вам «заходить»?

— Ну хотя бы в полмиллиона долларов, чтобы это было интересно.

— Все зависит от кейса, который он выберет. Это могут быть разные варианты: краткосрочное вложение или долгосрочное. Есть хорошие опции, мы плотно работаем с инвесторами по большим проектам, по турам. Но эта инвестиция минимум на год. Такова специфика бизнеса: ты договариваешься с артистом, 7-8 месяцев уходит на подготовку тура, потом его реализация, затем отчетность. Так в общей сложности около года и проходит. А кто-то говорит: хочу попробовать 2-3 года. Это еще интереснее.

— Это сравнимо с доходами на фондовом рынке?

— Судите сами: если вложить миллион, то забрать можно $1,2-1,3 млн в течение года. Можно работать?

«Энрике Иглесиаса привезти в Беларусь в ближайшее время нереально»

— Имя Иглесиас в названии бренда — это из тех самых... Мой партнер и давний друг на протяжении десятилетий — племянник Хулио Иглесиаса и кузен Энрике Иглесиаса. Его отец начинал менеджером у своего брата, затем он 13 лет был менеджером Хулио Иглесиаса. Все эти годы он работал и с Энрике, сейчас уже наша компания плотно сотрудничает с ним. Испаноговорящий рынок — одна из его ключевых точек, который намного больше англогоязычного рынка. Благодаря нашей коллаборации мы сделали большой скачок в мировой шоу-бизнес.

— А что же произошло с концертом Энрике Иглесиаса в Минске? Его организовывали не вы.

— Мы знаем об отмене концерта. Болгарская компания, которая работала с Энрике многие годы, в какой-то момент «поскользнулась» — и дальше все понеслось как снежный ком, ведь до Минска были концерты в Милане и других городах, где проходил его тур. Но Энрике уже давно не ездил в мировой тур, потому что у него двое (уже, похоже, трое. — Ред.) детей, он сумасшедший отец и хочет быть дома рядом с ними. Благодаря своему партнеру я вошел в эту семью и все знаю изнутри. В мае 2020 года мы вырвали Энрике на три концерта — в Ереван, Москву и Сочи.

— А Минск снова не услышит его?

— К нам обращались местные продавцы билетов с просьбой помочь. Но по законодательству ты не можешь использовать билеты, если их продавала другая компания. Зрители начала должны сдать свои билеты, получить за них деньги, а часть денег уже перечислена компании, которая обанкротилась. Это такой клубок, который непросто распутать. Проще забыть эту историю, дать какое-то время отлежаться и потом сделать нормальный отдельный концерт. Хотя публика может уже побояться покупать на него билеты.

— Тем более что деньги за билеты до сих пор не вернули.

— Это непростая история. А Энрике не привык к таким скандалам, артист более 20 лет держится на плаву. А таких немного, кто все время в тренде, все время актуален. В декабре мы провели его сольный концерт на родине, в Мадриде, было больше 17,5 тыс. человек, вся команда «Реал Мадрид» пришла. Мне было интересно видеть Энрике дома, когда рядом вся семья — мама, братья, сестры. Были все, кроме отца.

— Отца он уже превзошел по славе?

— У них даже внутри семьи есть конкуренция. Потому что отец не верил в успех Энрике: насколько Хулио поддерживал младшего сына, который не смог сделать успешной карьеры, настолько неожиданно для него «выстрелил» Энрике. Хулио, безусловно, останется легендой, иконой, как Шарль Азнавур и т. п. Но Энрике актуален на сегодняшний момент, он постоянно работает в студии, должен выйти его новый диск. Он собирает 20 тыс. человек, а Хулио — 4 тыс.. Кто более успешен?

«У нас рисковый бизнес, потому что основан на вкусах зрителей»

— Очень рисковый. Потому что полагаешься на свои ощущения, на результаты каких-то опросов. Но что такое опрос? Человек просто нажимает кнопку: «нравится» или «не нравится». Но между «нравится» и покупкой билета в кассе за $100-200 может быть пропасть. И одно дело, когда ты рискуешь небольшими суммами, и совсем другое, когда речь идет о больших цифрах. Нужно все детально просчитывать, проводить правильную калькуляцию, сметы, нужна грамотная ценовая политика, очень важен пиар, партнеры, которые идут вместе с вами на корабль. Например, в Испании мы заключили договор с главным медиахолдингом, владеющим несколькими телеканалами, радиостанциями. Они участвуют в организации концертов не только медийно, но и вкладывают 50% денег. Они идут в бизнес, в риск, поэтому раскручивают артистов по максимуму и потом получают свой профит.

— Случались ли у вас провалы?

— Естественно. Нет такого, чтобы все концерты были плюсовыми. И здесь важен уровень компании, которая может выдержать эти минусы и идти дальше. А если человек берет у инвестора $100 тыс.  и за душой у него больше ничего нет, все эти деньги вкладывает в проект, который проваливается, то наступает крах: он не может вернуть деньги инвестору, оказывается в долгах, у него нет запаса. Поэтому важно было создать подушку безопасности, а уже потом работать в этих рамках.

— В вашем портфеле множество топовых артистов. Легко ли заполучить звезд? С чего начиналось сотрудничество с каждым?

— Безусловно, наш бизнес держится полностью на личных взаимоотношениях. Я бы с удовольствием уже бы чуть-чуть отошел в сторону, но это не конвейер, который можно зарядить и он будет печатать тот или иной продукт. Ты все время должен общаться с людьми, все время быть в контакте с артистами, их менеджерами, директорами, знать и чувствовать, чем можно заинтересовать каждого артиста. Эти механизмы нужно постоянно выстраивать, чтобы они работали. Еще и психологом нужно быть, чтобы понимать, с кем можно рубить напрямую, а к кому стоит искать особый подход. Поэтому, создав определенный имидж, уже немного проще. Сейчас, если мы обращаемся к артисту любого уровня, для кого-то это за честь, а для кого-то просто гарантия уверенности в том, что все будет на уровне.

— С кем из звезд было сложнее всего договориться?

— Зачастую бывают ситуации, когда ты уверен, что предстоят сложнейшие и долгие переговоры, а к согласию вы приходите за несколько минут. Так было с Андреа Бочелли. Это мегавостребованный артист, сегодня он собирает 20-тысячные арены, каждый год по 25 тыс. зрителей на «Мэдисон сквер гарден», и туда не попасть. Но у Бочелли целая цепочка агентов, менеджеров, ассистентов — настоящий отряд, через который очень сложно донести свое предложение, которое, как ты понимаешь, может быть интересно артисту. Тем более что Адреа в силу своих обстоятельств человек закрытый и ни с кем не общается. И главный человек в его жизни — супруга Вероника, которая ведет все его дела как персональный менеджер. А у меня была идея, и мы с моим партнером приехали на его благотворительный вечер. Вечером после концерта в холле отеля, где мы поселились, увидели Веронику, которая сидела за соседним столиком и вела какие-то очередные переговоры. Я предложил партнеру: «Давай попытаемся пригласить ее на чайна 3-4 минуты». Подошел к ней, представился, проговорил нашу просьбу. «Так давайте прямо сейчас», — согласилась Вероника. Вот этих 3 минут хватило, чтобы договориться об историческом концерте в Кремлевском дворце Анны Нетребко и Андреа Бочелли. Зрители прилетали со всего мира.

— Тут еще, наверное, и везение сработало?

— Везение, чтобы получить возможность озвучить свое предложение. Но говорят же: информирован — значит, вооружен. А я знал, что у Бочелли есть нереализованная мечта спеть с Анной Нетребко. Вот эту мечту я и помог ему реализовать. Но если бы я шел через всех его агентов и менеджеров, которые знают цифры, но не знают, о чем мечтает их артист, я бы не смог не достучаться. Поэтому очень часто важнее «зацепить» творческого человека не цифрами, а необычной идеей, нестандартной площадкой.

Фото: Максим Берин с отцом маэстро Аркадием Бериным

«Для Минска всегда делаем скидку» 

— Как формируется средняя цена на билеты? Зависит ли она у одного и того же артиста от страны, в которой он выступает? 

— Конечно, это всегда учитывается. Но, к примеру, в Москве, где средняя зарплата не так высока, как в Европе или Америке, ты можешь продавать билеты дорого, потому что есть прослойка очень богатых людей. Но без этих VIP-мест невозможно провести концерт. Поэтому нужно учитывать все. Опять же в европейских странах у агентств десятилетиями сложилось понимание, за какой гонорар можно ехать, ведь средняя цена билета — около €60. А Россия, Беларусь, Армения, Азербайджан, Узбекистан, Казахстан — для них эти страны, которые идут «потом». Поэтому и появляются на рынке такие залетные промоутеры, которые в надежде сорвать куш пускаются в авантюры: «Дайте нам 100, мы заработаем 300». Такого не бывает.

— Для Беларуси, для своей родины, вы лично делаете «скидку»?

— Мы просчитываем каждое мероприятие: площадку, ее вместительность, сколько зрителей может собрать артист, какие билеты публика потянет. Кто бы мог представить, что такую супердорогую артистку, как Анну Нетребко, можно будет услышать в Минске в оперном театре в зале на 900 мест? А мы провели такой концерт. Конечно, билеты были дорогие, но был аншлаг. Хотя продавали и дешевые билеты на этот концерт, может быть, их было не так много, как дорогих, но они были. Кто хотел, тот успел их приобрести.

— Сейчас классическая музыка, опера становятся все популярнее, и зачастую в зрительном зале оказывают люди, которые могут себе позволить дорогие билеты, но не очень разбираются в том, что слушают. А целевая аудитория, которая могла бы оценить все нюансы, не может себе позволить такую роскошь.

— Ну что же делать? Артисты тоже понимают свою популярность. С 2016 года мы эксклюзивно ведем менеджмент Анны Нетребко и знаем, что ее график расписан на 3-4 года вперед. Любой зал в мире готов ее принять на любых условиях. И в рамках всех этих предложений привезти певицу не в Лондон, Париж, Вену, а в Минск, значит, что по деньгам это должно быть что-то для нее реальное. Конечно, она делает скидку из уважения ко мне. При этом я для нее придумываю такие туры или дополнительные концерты вокруг, чтобы ей было и интересно, и выгодно.

— Но лично для вас Минск — родина. Поэтому вы здесь?

— Мы здесь не делаем бизнеса и денег толком не зарабатываем, если какая-то годовая прибыль выходит — и то хорошо. Это нельзя сравнить с другими рынками, в коммерческом плане Минск совершенно неинтересен. Но тем не менее это мой родной город, я здесь учился, мне приятно сюда прилетать из Дюссельдорфа, где я живу. Без повода это было бы сложно делать, а так совмещаешь приятное с полезным.

— В Беларуси вы ассоциируетесь с академической музыкой, фестивалем Спивакова, концертами Нетребко, Венгерова. И вдруг на вашей афише — Артур Пирожков. Зачем? Почему? Не портит ли это имидж?

— Да, это интересное сочетание, которое никак не вредит имиджу. Артур Пирожков — сегодня это тренд, на который билеты покупают мамы с детьми 4-6 лет. Моему сыну 10 лет, он родился и живет в Германии, говорит на двух родных языках — русском и немецком, но утро у него начинается с Артура Пирожкова. В России сейчас модно говорить о хайпе, это он и есть. А с Сашей Реввой я дружу уже много лет, мы хорошо вместе проводим время, с ним интересно и весело общаться, недавно случайно встретились на отдыхе на Мальдивах. Это позитивный человек и очень профессиональный. Артур Пирожков — коммерческий проект, который работает уже достаточно давно, у него 5-6 хитов, которые постоянно в ротация на радио. И глупо не использовать такой успех. Конечно, мы никогда не будем продвигать что-то вроде «Белых роз» или шансона, но Пирожков — это модно, молодежно, стильно, профессионально.

Конечно, наш упор — классика, и в Беларуси мы, сами того не желая, подняли интерес к классической музыке. Это мы с 2010 года проводим фестиваль Спивакова, проводили джазовые вечера, фортепианные концерты, мы привезли всех топовых звезд, которых никогда бы не смогла позвать филармония или консерватория. Это после нас уже кто-то пытается Доминго выхватить.

— На излете.

— Да, он уже не поет, уже давно не тенор. Кто-то подумал: Берин не успел, а мы привезем. Но у меня есть прямой телефон Пласидо и его сына, мы делаем ряд проектов, в которых он участвует как дирижер. Но я не могу дурить народ, который хочет посмотреть на легенду. Но, с другой стороны, здесь не знают очень многих топовых певцов. Кто в Минске пойдет на Хуана Диего Хлореса? А в Европе его принимают лучшие площадки, где он собирает аншлаги. А сюда эта информация просто не доходит. Что делают белорусские телеканалы? Нужно показывать то, что сейчас происходит на мировой сцене. Конечно, благодаря интернету ценители знают все актуальные тренды, но поклонники классической музыки — это публика постарше, она не очень дружит с интернетом. Хотя, к примеру, в Москве в зале молодежи даже больше, чем в Европе.

«Я не дружу с артистами, чтобы делать бизнес»

— Вы несколько раз в течение нашей беседы сказали, что дружите с партнером, со многими артистами. Но говорят, что в бизнесе дружбе нет места, если вы не хотите ее потерять.

— Есть хорошая поговорка; дружба дружбой, бизнес бизнесом. Надо уметь их разделять, дружить и при этом делать совместный бизнес. Но я не дружу для того, чтобы сделать бизнес. Опять же, что такое дружба? Не могу сказать, что я друг Ани Нетребко или Владимира Спивакова, мы в хороших отношениях, я с огромным уважением отношусь к ним и вижу, что с их стороны есть уважение ко мне. Это является основой для нашего сотрудничества, и когда артист получает от меня обоснованное предложение, факторы хороших отношений, конечно, играют роль: сотрудничая с нами, они спокойны, что их хорошо встретят, концерт пройдет на уровне, все будет красиво, профессионально. Что, кроме Минска, они смогут выступать в Москве, Питере, Ереване, Ташкенте, в Европе.

Сейчас мы работаем над грандиозным проектом — собственным фестивалем BIG Art Festival, где BIG расшифровывается как Berin Iglesias Global. Этот фестиваль будет проходить во многих точках по всему миру, большая его презентация состоится 10 июля не где-либо, а в лондонском Roal albert Hall, который является одной из крупнейших мировых площадок.

— А вы никогда не думали обратить свой взор на белорусских музыкантов? Вы же получали здесь музыкальное образование, знаете, что оно весьма неплохое.

— Мы не занимаемся продюсерством как таковым. Мне интересен артист, который уже известен, востребован, а мы, прикладывая имидж нашей компании и наши контакты, поднимаем его уровень — и тогда он «выстреливает». А браться за раскрутку молодого и неизвестного достаточно тяжело — к нему нужно приставить менеджера, который будет заниматься только им, делать в него многолетние вложения без гарантии, что они окупятся. Это совсем другой бизнес. Мы — агенты, промоутеры, менеджеры, но не продюсеры. У каждого свой конек, а наш конек в другом. Может быть, когда-нибудь мы придем к этому.

Беседовала Надежда БЕЛОХВОСТИК

Cегодня, 3 марта, на сцене Большого театра Беларуси в шестой раз открывается Международный фестиваль «Владимир Спиваков приглашает...». В этот день в оперном гала-концерте примут участие Государственный камерный оркестр «Виртуозы Москвы» под руководством маэстро Владимира Спивакова и солистка Большого театра России Анна Аглатова (сопрано). 4 марта на сцене Белгосфилармонии пройдет спектакль-концерт «Евгений Онегин». Читать Пушкина будет известный российский актер Дмитрий Дюжев. Музыка Сергея Прокофьева в исполнении Государственного академического симфонического оркестра Беларуси под управлением маэстро Аркадия Берина. 7 марта на сцене Большого театра Беларуси состоится гала-концерт «Звезды мирового балета. От классики до модерна».

Завершит фестиваль 9 марта на сцене Белорусской государственной филармонии концерт камерного оркестра «Кремерата Балтика» с приглашенным солистом Люка Дебарг (фортепиано).
Организатор фестиваля, компания Berin Iglesias Art, при поддержке Альфа-банка (Беларусь) и Группы компаний «Серволюкс».