Мне почему-то казалось, что в XXI веке не принято оценивать мнение человека исходя из его диагноза, пола, возраста или внешнего вида: «Авраам Линкольн был блестящим оратором, потому что мужчина, да еще и худощавый» или «Идеи Пита Буттиджича по контролю за оружием? Все с ними понятно, он же гей». Но в обсуждении выступления Греты Тунберг именно темы психического здоровья и безответственных взрослых вышли на первый план.
С другой стороны, если выступление сработало не так, как рассчитывала активистка, значит, что-то в нем не так. И этих «не так» сразу несколько.
Грета сидит на сцене вместе с другим спикерами. Перед выступлением ей задают вопрос:
— Каково твое послание мировым лидерам?
— Мое послание такое: мы будем наблюдать за вами, — отвечает Грета спокойно.
Но потом она переходит к своему тексту, и в одно мгновение настроение меняется — на лице появляется злость. Уверен, Грета много репетировала и именно такую подачу осознанно выбрала для выступления. Но проблема в том, что аудитория не успела перестроится, не поняла, почему вдруг возникла агрессия. А ведь можно было начать с рассказа: почему она здесь, как общается со сверстниками по всему миру, почему решила вместо школы выходить на митинги. Если бы эмоция родилась из реальной жизненной истории, она воспринималась бы куда уместнее.
К тому же история могла бы лучше объяснить то, что не получилось сделать общими, пусть и крайне эмоциональными словами.
— Это все ненормально. Я вообще не должна здесь находиться. Мне следовало бы вернуться в школу по другую сторону океана... Вы отняли мои мечты и мое детство своим пустословием.
Фраза об украденном детстве логично звучала бы из уст, например, девочки, которая живет в зоне конфликта. Но Грета приехала из благополучной страны, у нее есть семья, школа — отсюда, наверное, и комментарий Трампа о «счастливой девочке, которая предвкушает светлое и замечательное будущее». Грете нужно было рассказать, почему она не может просто ходить в школу и ждать, пока взрослые политики решат климатические проблемы. После этого многие вопросы слушателей отпали бы сами собой, а эмоция была бы понятной и оправданной.
Когда Грета переходит к следующей части, где аргументирует свою позицию, ссылаясь на ученых, злость исчезает и выступление воспринимается совсем по-другому. К сожалению, далеко не все смотрели видео целиком — СМИ же растиражировали именно фрагмент об украденном детстве. В итоге большинство зрителей видят озлобленного подростка, который почему-то на всех наезжает. Если человек ничего о Грете до этого не слышал, то, конечно, смотрится неоднозначно.
Жаль, потому что не до конца продуманное начало вместе с явным переигрыванием перетянули внимание с хорошо написанного текста. Там и классический пример с повторяющейся фразой, которая становится стержнем истории («Как вы смеете!»), и обращение от имени всего поколения, много ярких поворотов, как, например, о бездействии политиков.
Вы говорите, что слышите нас и понимаете, что времени совсем нет. Но как бы я ни злилась и ни расстраивалась, я не хочу в это верить. Ведь если бы вы действительно понимали серьезность ситуации и все равно продолжали бездействовать, вы были бы негодяями. А в это я верить отказываюсь.
Но это все с точки зрения теории, главное — в другом. На все, что сегодня появляется в СМИ, тут же вешают ярлык «PR-компания». Может быть, я идеалист, но почему нельзя предположить, что человек просто высказывает свою точку зрения? Неужели мы настолько от этого отвыкли?
Тем более что мы говорим о девочке-подростке. Вы помните себя в этом возрасте? Я тоже бунтовал — например, написал в газету статью о несправедливости системы образования. Просто бунт Греты благодаря СМИ вышел на совсем другой уровень.
И последнее, но не менее важное: диагноз не лишает человека права высказывать свою точку зрения. Очень хочется верить, что когда-нибудь эту тему мы закроем раз и навсегда.
