Политику содействия конкуренции и демонополизации рынков министр антимонопольного регулирования и торговли Владимир Колтович назвал приоритетом в развитии страны. Он напомнил, что эта идея лежала в основе программы развития конкуренции, принятой еще в 1994 году. Впрочем, многим участникам форума 90-е и нулевые годы больше запомнились не столько антимонопольными мерами и либерализацией цен, сколько их жестким госрегулированием — с множеством ограничений, массовыми проверками и огромными штрафами. Проблемы же снижения монополизации товарных рынков, дифференцированного подхода к ним и разным группам товаропроизводителей, а также прочие прописные рыночные истины регуляторы пытаются осваивать только сейчас.
Теперь МАРТ, по словам министра, видит своей главной задачей развитие конкуренции через регулирование естественных монополий, госзакупок и потребительского рынка. Не остается без внимания и конкурентная среда. За 2 года комиссия МАРТа по установлению фактов антимонопольных нарушений рассмотрела 145 дел. Правда, из них нарушения были признаны лишь в 35 случаях, 32 дела пришлось отправить на доработку, а в остальных случаях претензии были отклонены. Но нарушители и жалобщики не унимаются: только в I полугодии т. г. комиссии пришлось рассмотреть 62 дела, из которых по 12 были установлены нарушения. Их состав выглядит весьма красноречиво: 38,4% — антиконкурентные акты и действия госорганов, столько же — недобросовестная конкуренция, 15,3% — злоупотребление доминирующим положением и 7,6% — антиконкурентные соглашения. При этом в текущем полугодии стало значительно больше действий госорганов, нарушающих принципы конкуренции. Так что поводов жаловаться на неравные условия у частного бизнеса хватает. Впрочем, МАРТ в таких ситуациях не слишком свирепствует.
Наша задача не наказать, а публично обсудить, чтобы нарушения не повторялись.Владимир Колтович
Одной из тем таких обсуждений является влияние естественных монополий на отечественный бизнес-климат. Речь идет об услугах электросвязи, почтовой связи, железнодорожного и авиатранспорта, пассажирских перевозок. Причину слабости тарифного регулирования в Беларуси министр видит в том, что большинство услуг оплачивается ниже себестоимости. У многих естественных монополий нет системы раздельного учета, отсутствуют методики установления цен. Все это лишает формирование тарифов прозрачности, считает В. Колтович. По его мнению, для решения тарифной проблемы требуются индексы, увязанные с доходами населения и инвестициями. «Нужно, чтобы тарифы повышались не потому, что нужны деньги или повышается зарплата», — заявил министр. Теперь МАРТ подготовил поправки в Закон «О естественных монополиях», предусматривающие раскрытие информации о результатах деятельности монополистов, проведение публичных слушаний при установлении тарифов на их услуги. Кроме того, МАРТ совместно с субъектами монополий и ГКНТ разработал методики определения цен.
Еще одно важное направление — регулирование деятельности компаний, занимающих доминирующее положение на рынках. МАРТ ведет реестр таких «доминантов» (их сейчас 644), а также вводит для них различные ограничения цен: путем установления предельных нормативов рентабельности (62,1%), порядка ценообразования (10,6%), декларирования цен (тарифов) (7%) и иными способами. В перспективе подходы могут быть смягчены: «доминантам» предложат лишь определить свою учетную политику по ценообразованию, составить экономическое обоснование и принять обязательство не нарушать антимонопольное законодательство. А основным методом ограничений со следующего года станет декларирование цен.
Порадовало участников форума обещание министра не тревожить бизнес походами контролеров по магазинам. Получать информацию регулятор может и другим путем: с помощью Ассоциации розничных сетей, Нацбанка и Белстата. При этом многие сведения поступают в электронном виде в онлайн-режиме. В чрезмерном контроле нет особой необходимости: если свободные цены в текущем году выросли лишь на 3%, то регулируемые — на 10%, признал министр. Так что вполне можно постепенно заменять контроль цен мониторингом.
Нерешенные в прошлом и новые задачи и пути их решения должны быть сформулированы в очередной программе развития конкуренции, которая обещана к началу 2019 г. Напомним, межведомственная группа по ее подготовке была создана еще в марте 2017 г., а проект программы должен был появиться в конце того же года. Впрочем, в сфере приоритетного внимания группы были не все отрасли, а только электросвязь, электроэнергетика, газоснабжение, авиаперевозки пассажиров, грузовые железнодорожные перевозки, страхование. Между тем бизнес-сообщество больше беспокоит главный барьер в создании конкурентной среды во всей экономике — доминирование госсектора. Но об этом на форуме больше говорили зарубежные гости, чем представители власти.
В мире давно установлена связь между ростом конкуренции и производительностью труда, сообщила старший экономист Глобальной группы по вопросам развития рынков и конкуренции группы ВБ Грациела Миралес. Так, в Тунисе повышение конкуренции на 5 п. п. обеспечило прирост на 3% производительности труда в год, в Мексике появление на рынке еще одного авиаперевозчика привело к удешевлению билетов на 40%, чем воспользовались 20 млн пассажиров. Конкуренция в транспорте, логистике, телекоммуникациях, производстве базовых товаров и т. д. позволяет вывести конкурентоспособность экспорта на качественно новый уровень. Однако сдерживание конкуренции в стране часто встречается в «менее развитых экономиках», отметила Грациела Миралес. В качестве примера она привела монополизм авиаперевозок в африканских странах, но публика тут же уловила намек. Впрочем, эксперт прямо указала, что в Беларуси наблюдаются случаи монополии и олигополии, что тоже характерно для неразвитых экономик. В РФ доля олигополистического рынка ниже, чем у нас, а в Армении еще выше, что, впрочем, не повод для утешения. Проблема здесь не в структуре рынка, а в том, что государство, вместо того чтобы ограничиться ролью регулятора, участвует в рынке напрямую через свои компании или опосредованно через нормативные инструменты. При этом вмешательство государства не всегда отвечает интересам участников рынка, а порой решения принимаются исходя из политических предпочтений, а не экономической целесообразности. Примеры протекционистских защитных мер в Тунисе или на Гаити, дипломатично приведенные г-жой Миралес, характерны не только для этих стран.
Аналогии, возникшие у участников форума, подтвердила глава сектора по вопросам политики в области конкуренции и защиты прав потребителей ЮНКТАД Тереза Морейро. Она прямо указала, что Беларуси необходим «конкурентный нейтралитет», а проще говоря, следует постепенно убрать преимущества, которыми пользуются госпредприятия.
Представители ЮНКТАД, ОЭСР и других международных организаций признают, что создание конкурентной среды требует ресурсов и взвешенных регуляторных мер. Но если регулирование и практика ОЭСР направлены в первую очередь против неконкурентных практик, особенно — в случае создания картелей, то у нас ситуация иная. Объединение госпредприятий в холдинги и сохранение организационной структуры «естественных» монополий делает их почти неуязвимыми для антимонопольных органов.
