Напомним: не кто-нибудь, а МВФ не так давно вел речь о повышенных налогах на богатых и на компании, ставшие бенефициарами коронакризиса. США уже реализуют схожую стратегию: планируют глобальную реформу корпоративного налогообложения для ТНК, закачивают миллиарды в федеральные фискальные органы и т. п. Европа идет тем же путем — с поправкой на то, что общественно-политический мейнстрим в Старом Свете существенно более левый, местами социалистический, местами — еще более радикальный «зеленый».
Короче, Европа размышляет о том, не затянуть ли ей налоговую удавку на сбережениях богатых. Чтобы понять, как и почему рождаются такие планы, Office Life публикует фрагменты статьи «Европейский налог на богатство», вышедшей на интернет-платформе Social Europe, профессора Института социально-экономической теории Университета Дуйсбург-Эссен и главы Института комплексного анализа экономики Линцского университета им. Кеплера Якоба Капеллера и его соавторов — Стюарта Лейча, магистра экономики в Гринвичском университете, и Рафаэля Вильдауэра, старшего преподавателя того же вуза.
Зачем новый налог?
На преодоление, во-первых, последствий пандемии, во-вторых, чтобы два раза не вставать, «основных социальных проблем последних десятилетий — надвигающейся климатической катастрофы и растущего неравенства». Как и в США, ужесточение налогообложения сопровождается ссылками не только на COVID-19, но и на близящийся экологический апокалипсис. Специфика европейских левых разве что в том, что они возлагают вину за этот экоапокалипсис персонально на богатых, и еще, пожалуй, в том, что в качестве механизма экспроприации рассматривается не госаппарат отдельных государств ЕС, а никому не подотчетная евробюрократия.
«Общеевропейский налог на богатство мог бы обеспечить Европу ресурсами, необходимыми ей... для содействия справедливому и экологичному восстановлению после пандемии. Меры, запланированные в контексте Европейского зеленого соглашения, недостаточны для достижения перехода к углеродно-нейтральной европейской экономике. А коронакризис усугубил неравенство как внутри стран, так и между ними... Если бы такой налог использовался для финансирования „более зеленой Европы“, то он возложил бы значительную долю бремени социально-экологических преобразований на самые богатые домохозяйства — социальную группу с наибольшим экологическим воздействием. Будучи взимаемым на европейском уровне, он также сведет к минимуму уклонение от уплаты налогов и создаст совместную налоговую базу в качестве фискальной основы для решения целого ряда современных социальных проблем, что будет означать реальный институциональный прогресс в политическом потенциале ЕС».
Кого хотят налогообложить?
Формально исследование опирается на статистику Евроцентробанка (ЕЦБ), вслед за МВФ, который до 2017 года возглавляла нынешний руководитель ЕЦБ Кристин Лагард, активно продвигавшего все в 2010-х гг. повестку растущего разрыва между богатыми и бедными.
В обследовании финансов и потребления домохозяйств 22 стран ЕС, проведенном ЕЦБ, констатируется, что доля совокупного богатства, принадлежащего самому богатому 1% населения, составляет около трети, в то время как беднейшим стратам — лишь около 3%.
Суммарно планируется обложить евроналогом на богатых 3% домохозяйств. Методологически это подкрепляется ссылками на модного французского экономиста Тома Пикетти, автора бестселлера «Капитал в XXI веке». Одна из основных идей Пикетти может быть сформулирована так: при ослаблении налогового бремени богатые превращаются в рантье, вместо предпринимательства получающих ренту со своего состояния.
«Одним из явных преимуществ такого налога является то, что он затронет лишь незначительное меньшинство домохозяйств — около 3% населения Европы, предполагая более чем разумное освобождение от первого миллиона евро чистого богатства (совокупные активы минус совокупный долг) и даже меньше с более высоким порогом, — но, в конечном итоге, принесет пользу всем, помогая обеспечить безопасное, справедливое и устойчивое будущее для европейских экономик и сообществ».
Четыре фискальных сценария
Да, сценария налогообложения в статье именно четыре. Модель I — единый налог в размере 2% на домохозяйства, чье состояние превышает €1 млн, модель II — умеренно прогрессивный налог со шкалой от 1% на состояния свыше €1 млн до 3% — на состояния свыше €5 млн, модель III — прогрессивный налог повышенной убойной силы от 2% на состояния свыше €2 млн до 10% — для домохозяйств, у которых в кубышке более €500 млн. Четвертая модель сконструирована в соответствии с идеей Пикетти установить эффективный верхний предел богатства, которым может обладать индивид. Как констатируют авторы, «она основана на долгосрочном скептицизме в отношении сохранения и расширения индивидуальной свободы, социальной стабильности и демократической политики, если неконтролируемое накопление богатства сопровождается последовательной концентрацией власти».
Модель IV вводит фактический лимит на состояния примерно в размере €260 млн с верхними ставками 60% для состояний, в 1000 раз превосходящих средний уровень в ЕС-22, и 90% — для состояний свыше €2,6 млрд.
Ясно, при ставках 60 и 90% фактически речь идет об экспроприации миллионеров и миллиардеров. По сути, модель IV предполагает построение в 22 государствах ЕС если не коммунизма, то, как говорили в позднем СССР, «развитого социализма». При этом авторы приблизительно скалькулировали эффект, который призваны принести эти четыре номерные модели налогообложения: 1) €192 млрд (1,6% ВВП); 2) €224 млрд (1,9% ВВП); 3) €357 млрд (3% ВВП); 4) €1,281 трлн (10,8% ВВП) — в первый год, затем налоговые поступления стабилизируются на более низком уровне.
Авторы пишут, что учитывали последствия уклонения от уплаты налогов, однако подробно эту тему не раскрывают. Между тем, как показывает практика, если всех вот так взять и раскулачить, закончится это не только сжатием налогооблагаемой базы, но и снижением экономической активности — потенциальные инвесторы просто бросятся прятать и спасать свои денежки, извлекая их из функционирующих экономических механизмов. Тем не менее речь идет именно о том, чтобы взять и изъять — «не только для ограничения разрушительных последствий пандемии, но и для финансирования фундаментального перехода к углеродно-нейтральному обществу».
Кому адресован проект?
Понятно, что не состоятельным европейцам, которых предлагается налогообложить «по самое не могу». И не мифическому пролетариату, в постиндустриальном обществе почти отсутствующему. Национальные власти стран ЕС сами поднимают налоги — кто на что горазд, так что и не они адресаты.
Основной адресат концепции «налога на богатых» — евробюрократия. В статье подробно расписано, какие выигрыши способна персонально ей принести общеевропейская налоговая реформа. По сути, речь идет о неограниченной власти:
- скоординированный европейский подход может повысить эффективность правоприменения и сократить возможности уклонения от уплаты налогов;
- использование текущих, а не исторических цен для оценки активов ограничит порочные стимулы;
- правоприменение потребует дополнительных ресурсов для европейских налоговых органов, а также специализированной инфраструктуры (базы данных для оценки активов, автоматический обмен информацией, реестры бенефициаров);
- хорошо оснащенные налоговые органы смогут значительно снизить административную нагрузку на налогоплательщиков, используя автоматический обмен информацией между странами и финансовыми институтами и выдавая предварительно заполненные налоговые досье;
- чтобы остановить утечку капиталов, ЕС может воспроизвести Закон США о налоговом контроле за иностранными счетами, используя его для оказания давления на внешние юрисдикции, особенно офшоры.
«Таким образом, европейский налог на богатство не только справедлив, но и осуществим. Он имеет потенциал для получения больших доходов, которые могут быть инвестированы в более справедливую и устойчивую Европу», — завершают свою публикацию авторы.
От редакции
Понятно, именно в таком виде концепцию налогообложения физлиц ЕС вряд ли примет. Однако дискуссии ведутся именно в этом направлении: после коронакризиса государства и наднациональные образования нуждаются в капитале, изъять который через легальные фискальные механизмы легче на фоне экологического алармизма и левой риторики.
