Кто выигрывает от единых налогов: Беларусь или Россия? И зачем сдвигать эту «глыбу»?
Глыба действительно серьезная. Прежде всего из-за различий в структуре и размерах экономик и фискального бремени двух стран. Например, по официальным данным, налоговая нагрузка в Беларуси составляет 25,9% к ВВП, в России — 32,7%, а без учета нефтегазовых налогов — 23,7% ВВП.
По оценке МВФ, налоговая нагрузка в Беларуси составляет 41,7% к ВВП (с учетом отчислений на социальное страхование), а в России — 33,3%. Принимая Налоговый кодекс, белорусские власти обещали в ближайшее время создать новый, получше, но налоговую нагрузку снижать не намерены. А в кулуарах «гуляет» проект указа, которым на 2020 год просто индексируются ставки акцизов и имущественных налогов, вычетов и лимитов выручки для «упрощенки».
Будет ли полезной для бизнеса унификация налогового законодательства? Будет ли это нечто новое или подгонка под российский образец? Ведь в рейтинге Всемирного банка Doing Business-2019 в номинации «Налогообложение» Россия занимает 53-е место, а Беларусь — только 99-е. В обеих странах ВБ насчитал равное количество платежей — по 7 в год. Опередить нас россиянам удалось лишь за счет более низкой налоговой нагрузки на прибыль — 46,3% против 53,3% — и немного меньшего времени на составление отчетности (168 часов против 184). А вот возиться с возвратом НДС нашим соседям приходится в 1,5 раза больше — 73,14 балла против 50. При этом как наши, так и российские бизнесмены налогами недовольны, особенно — их размером.
Дело здесь не в ставках. Уравнять их по основным налогам относительно несложно, тем более что по НДС, налогам на прибыль организаций и доходам физлиц они и так одинаковые.
Сложнее с акцизами. Унификация их ставок способна буквально уничтожить белорусских производителей алкоголя, сигарет и бензина, а следовательно — отечественный бюджет.
В придачу в России единый социальный налог (максимальная ставка — 30%) входит в налоговую систему, тогда как у нас отчисления в ФСЗН (35%) формально обособлены и Налоговым кодексом не регулируются.
Сложнее всего преодолеть структурные различия бюджетно-налоговых систем. В Беларуси бюджет и, соответственно, налоги имеют два уровня — республиканский и местный. Всего у нас насчитывается 16 республиканских налогов (НДС, акцизы, налог на прибыль, налог на доходы иностранных организаций, подоходный налог с физических лиц, налог на недвижимость, земельный и экологический налоги, налог за добычу (изъятие) природных ресурсов, офшорный, гербовый, консульский и утилизационный сборы, госпошлина, патентные пошлины, таможенные пошлины и сборы) и три местных (налог за владение собаками, курортный сбор и сбор с заготовителей).
В России существует 3-уровневая налоговая система для наполнения федерального, региональных и местных бюджетов. Там имеется 14 налогов, в том числе 8 федеральных (НДС, налог на доходы физлиц; акцизы, налог на прибыль, сборы за пользование объектами животного мира и объектами водных биоресурсов; водный налог, налог на добычу полезных ископаемых, госпошлины), три региональных (транспортный, налоги на игорный бизнес и на имущество организаций) и три местных (земельный налог, налог на имущество физических лиц и торговый сбор). При этом ряд платежей, считающихся у нас республиканскими сборами, в России классифицируются как «неналоговые платежи» и занимают около 1% бюджета.
Кроме того, в России имеется пять специальных режимов налогообложения (УСН, ЕНВД, раздел продукции, единый сельхозналог и патент) и один экспериментальный — для самозанятых. У нас же только в кодексе числятся девять (!) особых режимов, а если добавить тех же самозанятых, ПВТ, парк «Великий камень», Оршанский район, налогообложение для сельской местности и малых городов — все 15.
Но и в РФ имеются «территории опережающего социально-экономического развития», а также специальные административные районы (острова Русский в Приморском крае и Октябрьский в Калининградской области). Придется как-то определяться со статусом таких «внутренних офшоров». Между тем у нас правила их существования регламентируются не кодексом, а указами и декретами президента.
Правила даже сходных спецрежимов порой существенно отличаются. Например, для применения «упрощенки» в РФ нужно, чтобы среднесписочная численность работников не превышала 100 человек, остаточная стоимость амортизируемых основных средств — 150 млн руб., а доходы за 9 месяцев — 112,5 млн руб. Наши предприниматели мечтают о повышении лимита выручки, но не в восторге от ставок (6% с доходов или 15% с разницы между доходами и расходами).
Значительную часть глыбы составляют различия в правилах определения налоговой базы, в том числе по составу затрат для расчета налога на прибыль (который в РФ более детализирован), внереализационных доходов и расходов, льгот, вычетов
Особый вопрос — контроль и проверки. В обеих странах работают механизмы администрирования налоговых и таможенных платежей, онлайн-контроля розничных продаж с помощью специальной контрольно-кассовой техники. Почти синхронно внедряются системы прослеживаемости. Но Россия намного опережает нас в принятии мер по деофшоризации в рамках реализации глобального плана BEPS. Россия участвует в международных соглашениях по автоматическому обмену налоговой информацией, в многосторонней Конвенции по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, в целях противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения. Беларуси рано или поздно все равно придется внедрять аналогичные нормы. Однако если в РФ уже наработана определенная правоприменительная практика, то нам еще только предстоит ее создавать.
Говорят, изваять скульптуру просто: надо лишь взять глыбу камня и отсечь от нее все лишнее. У создателей союзного Налогового кодекса задача будет посложнее. Глыбы-то сразу две — белорусская и российская. И то, что кажется лишним обладателям одной глыбы, может быть жизненно важным другой стороне, и наоборот.
Фото: rawpixel.com
