Справка Office Life
Михаил Гуцериев — российский предприниматель, который занимает первые строчки списка Forbes богатейших людей России.
Подробнее
Еще полтора года назад железнодорожную станцию Уречье в Любанском районе неофициально называли не иначе как Гуцериевкой. И, поговаривают, у нее даже был шанс официально ею стать.
Но Гуцериевке, похоже, все-таки не быть. У главного белорусского проекта Михаила Гуцериева «Славкалия», попавшего под западные санкции, недавно появился то ли государственный дублер, то ли субститут под названием « Недра Нежин». Еще один местный актив «друга Миши» — отель Renaissance Minsk — стал непродаваемым, неожиданно угодив в список с владельцами из недружественных стран. Cмену настроения в рамках двадцатилетнего партнерства белорусских властей с российским бизнесменом дополняют закрытие минского филиала благотворительного фонда «САФМАР» и выход семейного инвестфонда Гуцериевых из финтехпроектов Виктора Прокопени.
Сложное схождение
Первоначально знакомство Гуцериева и Беларуси не задалось. К моменту назначения Гуцериева президентом совместной нефтегазовой компании «Славнефть», в которую с 1994 года входил Мозырский НПЗ, белорусские власти успели крепко «подружиться» с предыдущим руководителем Василием Думой. И были категорически против замены понятного красного директора на непонятного основателя инвестиционной группы «БИН».
Более того, эти встречи стали прологом к таким тесным отношениям, в рамках которых Лукашенко смог назвать Гуцериева «другом Мишей». Через пару лет, когда российские власти поставили вопрос об очередной смене президента «Славнефти», белорусы приложили максимум влияния, чтобы отстоять нового друга. Не получилось.
Национальный масштаб
Но это не стало концом отношений. С переходом Гуцериева в статус частного бизнесмена они вышли на новый уровень. Их основа на самом деле проста и вполне укладывается в древнеримскую поговорку do ut des («Даю, чтобы ты дал»). Но есть отличия от коммуникаций с другими представителями частного бизнеса — достаточно высокая степень доверия и национальный масштаб взаимного обмена в их рамках.
Например, ища опору у белорусских властей (как одного из собственников «Славнефти»), Гуцериев «выбил» средства из российского бюджета и проделал огромную работу по повышению глубины переработки сырья в Мозыре. Бонусами от него стали затеянные проекты с участием белорусской стороны по добыче нефти в России, Судане, Иране и Ираке. К ним же относилась и официальная поддержка Лукашенко в ходе его предвыборной кампании в 2000-м. Тысячи тонн ГСМ и новые комбайны, бесплатно доставшиеся сельскому электорату, стали важным вкладом в итоговые результаты выборов.
В качестве владельца «РуссНефти» в начале 2000-х Гуцериев хотел уступить Беларуси долю в нефтеналивном терминале в Брянской области. Ответным жестом должна была стать передача в его управление белорусского пакета акций в Мозырском НПЗ.
Стороны не смогли договориться, но это не повлияло на степень доверия. Отношения еще более укрепились, когда сообща в первой половине 2000-х Минск и Гуцериев «попользовали» небольшой временной отрезок, когда нефть из России на белорусские заводы шла беспошлинно, а все экспортные пошлины с отправляемых на Запад нефтепродуктов — исключительно в белорусскую казну.
Из эмиграции — на новый уровень
Отношения Беларуси и российского инвестора в первый раз прошли проверку на прочность в 2007-2010 годах — Гуцериев из-за конфликта с окружением Путина, обвиненный в экономических преступлениях, был вынужден уехать из России и продать весь свой бизнес.
Как позже он сам рассказывал, путь-дорожка в вынужденную эмиграцию лежала через Минск, откуда он улетел в Лондон. Позже, вернувшись в Россию и возвратив большую часть активов, бизнесмен не забыл про друзей в Беларуси. Он вернулся к переработке нефти в Мозыре, построил к минскому чемпионату мира по хоккею отель Renaissance, потом терминал в аэропорту и дом отдыха под Минском, а также через семейный инвестиционный фонд вложился в финтех и крипту. Именно тогда стартовал и его самый грандиозный проект в Беларуси — строительство калийного комплекса на собственные деньги и китайский кредит в Любанском районе.
Особый санкционный статус
Гуцериев единственный из российских нефтяников, кто, в общем-то, с потерями для себя, продолжал поставлять сырье в Беларусь в 2020 году на фоне очередной топливной войны Минска и Москвы. Он снова поддерживал действующие власти в новой президентской кампании 2020-го. И это дорого обошлось и в имиджевом, и в денежном плане. Гуцериев первым из современных российских миллиардеров еще в 2021-м вместе с некоторыми своими компаниями угодил под западные личные и секторальные санкции.
Его выделяет то, что бизнесмен единственный, кто находится теперь в черных списках не из-за военных действий в Украине, а из-за особых отношений с белорусскими властями. Есть ли разница по последствиям? Судя по тому, что он вынужден покинуть руководство своих бизнесов, передать в них доли родственникам и топ-менеджерам, а также по текущему состоянию и перспективам бизнес-империи Гуцериева, — вряд ли.
