Экономика России «устала». Что это значит для Беларуси — показываем на графиках

Сегодня, чтобы понять, куда движется белорусская экономика, все чаще приходится смотреть не только внутрь страны, но и — в первую очередь — за восточную границу. Беларусь оказывается связанной с экономикой России, как прицеп на гибкой сцепке. Она не обязательно повторяет каждое движение «буксира», но ее траектория неизбежно задается его курсом.

Экономическая зависимость от России — явление не новое, но именно в последние годы оно усилилось и стало более многослойным. Это вопрос не только экспорта и импорта, поставок энергоносителей или кредитной поддержки. Все больше связей — даже с третьими странами — проходят через российскую территорию, российские банки, российскую логистику и даже российские санкционные ограничения.

Поэтому анализировать экономику Беларуси сегодня в отрыве от российской становится все менее продуктивно. Российские экономические тренды, решения, шоки и провалы — все это напрямую или косвенно определяет, что происходит в Беларуси. Отсюда вывод: пристальный взгляд на экономику России — это не просто интерес к соседу, это способ лучше понять собственное будущее. Это касается оценки таких ключевых показателей, как ВВП, инфляция и курс валют.

ВВП

Судя по последним данным, темпы экономического роста в обеих странах замедляются, но у России и Беларуси разные причины и масштаб этого торможения. В I квартале 2025 года ВВП России вырос всего на 1,4% по сравнению с тем же периодом прошлого года, а белорусская экономика прибавила 3,1%. Однако уже в II квартале обе страны показывают признаки «усталости»: прирост ВВП в Беларуси замедлился ориентировочно до 1,1%, в России — около 1,5%. Таким образом, после весеннего всплеска деловой активности в России экономика вернулась к состоянию стагнации: нет устойчивого роста, но и полноценного спада пока не наблюдается.

Российская промышленность весной и в начале лета продемонстрировала внезапный рост за счет оборонных отраслей и цветной металлургии, однако в гражданском секторе до сих пор остается спад. Грузооборот транспорта упал до уровней, не наблюдавшихся с пиков пандемии, экспорт просел из-за снижения цен на сырье, а инвестиционная активность и новые строительные проекты продолжают сокращаться. Все эти признаки указывают на сжатие российской экономической базы, особенно вне сектора ВПК. На этом фоне даже умеренный рост в Беларуси выглядит как инерция, которая может вскоре исчерпаться.

Сильная корреляция с российскими экономическими тенденциями делает текущую белорусскую траекторию уязвимой: если в России произойдет рецессия в виде «жесткой посадки» или бюджетное сжатие (секвестр), Беларусь почти неизбежно почувствует это через еще большее сокращение экспорта, логистические ограничения, снижение инвестиционных потоков и общего внешнего спроса.

Белорусская экономика пока не демонстрирует подобных резких провалов, но ее связка с Россией означает, что любое торможение в Москве со временем отзывается в Минске — пусть и с небольшой задержкой.

Инфляция

Анализ инфляционной динамики в Беларуси и России в 2024–2025 годах показывает устойчивую разницу в уровне роста цен, а также важную закономерность: инфляционные волны, зарождаясь в России, с временным лагом и в смягченной форме перекатываются в Беларусь.

На протяжении всего 2024 года инфляция в России оставалась ощутимо выше: от 7,4% в январе до 9,5% в декабре, тогда как в Беларуси за тот же период темпы роста цен снизились с 5,9 до 5,2%.

С начала 2025 года в обеих странах сохраняется высокая инфляционная нагрузка, но траектории расходятся. В России после пика в марте (10,34%) начинается замедление — до 9,41% в июне. В то же время в Беларуси, напротив, рост цен продолжается: с 5,2% в январе до 7,3% в июне — это максимальное значение за весь наблюдаемый период. Таким образом, мы наблюдаем начало процесса инфляционного сближения, при котором Беларусь догоняет Россию по темпам роста цен.

Одна из ключевых причин такой разницы — особенности ценового регулирования. В Беларуси по-прежнему действует жесткий административный контроль над многими ценами, особенно в сегменте социально значимых товаров. Это позволяло сдерживать инфляцию даже при росте внешнего ценового давления. Однако с начала 2025 года стали заметны признаки временного ослабления этого контроля: в условиях роста затрат на импортное сырье, давления со стороны логистических издержек и повышения цен на российские товары белорусская система регулирования начинает пропускать инфляционные импульсы.

Фактически это — классический эффект инфляционного перетока от крупного торгового партнера: рост цен в России усиливает давление на импортеров, вызывает удорожание оптовых закупок, что в итоге передается по цепочке в белорусский розничный сектор. Чем больше ослабевает ценовой фильтр, тем сильнее эффект.

Июньские данные подтверждают, что этот механизм уже работает: 7,3% инфляции в Беларуси — это не просто локальный скачок, а сигнал о переходе к новому уровню ценовой реальности, приближающейся все ближе к российской.

Валютный рынок

Если в вопросах динамики ВВП и инфляции между Беларусью и Россией можно говорить о временных лагах и различиях в механизмах регулирования, то на валютном рынке их экономики действуют практически как единое целое. Движение курса белорусского рубля по отношению к доллару почти зеркально повторяет поведение российского рубля и делает это практически без задержки. Это один из немногих макроэкономических индикаторов, где синхронность проявляется буквально в режиме реального времени.

Так, в январе 2024 года российский рубль стоил 88,7 за доллар, а белорусский — 3,17. По мере ослабления российской валюты в течение года (до 102,3 в декабре) белорусский рубль также сдавал позиции (до 3,46). Однако уже с начала 2025 года обе валюты начали укрепляться, и вновь — синхронно: в марте курс российского рубля достиг 86,0, белорусского — 3,16; в мае — 80,2 и 3,01 соответственно; в июне — 78,66 и 2,98. Связь очевидна: колебания российского рубля немедленно передаются белорусской валюте.

Сильная зависимость от поведения российского рубля делает белорусскую валюту особенно чувствительной к любым внешним толчкам, происходящим за восточной границей — будь то спад экспорта, падение цен на сырье или валютные интервенции Центробанка РФ. Но главное — это уязвимость не только в моменте, а и на перспективу.

В ближайшее время белорусская экономика почти неизбежно почувствует на себе последствия смягчения денежно-кредитной политики в России, включая снижение ключевой ставки. А если реализуются прогнозы по ослаблению российского рубля к доллару и евро, то и курс белорусского рубля, следуя за «буксиром», будет вынужден скорректироваться — с уже привычным эффектом на импортные цены и общий уровень инфляционного давления.

Что в итоге?

В целом данные за II квартал 2025 года подтверждают: российская экономика застыла в фазе стагнации, где кратковременные всплески активности чередуются с признаками структурной слабости вне оборонного сектора.

Беларусь, тесно связанная с Россией, начала ощущать последствия этой неопределенности: замедление ВВП, рост инфляции и колебания валютного курса отражают попытки экономики адаптироваться к новым внешним сигналам, причем с весьма ограниченными внутренними ресурсами для автономного роста. По сути, белорусская экономика не просто реагирует на происходящее в России — она встроена в этот вектор и движется по траектории, заданной внешней средой.

Инфографика: Александр Маляренко