Как российские тренды задают ритм для белорусской экономики. Показываем на графиках

Свежий прогноз Всемирного банка по мировой экономике принес для Беларуси позитивную новость: ожидания роста ВВП на 2025 год пересмотрены в сторону повышения — с 1,2 до 2,2%. Это существенный шаг вверх, особенно на фоне того, что для российской экономики, наоборот, прогноз был понижен с 1,6 до 1,4%. Таким образом, у белорусской экономики появляются все шансы в этом году расти быстрее российской — случай не самый типичный. Однако уже в среднесрочной перспективе (2026–2027 годы) ситуация разворачивается привычным образом: темпы роста Беларуси снова опускаются ниже российских. И в этом нет ничего удивительного, ведь экономический потенциал России традиционно выступает ограничителем для белорусского роста — даже если это проявляется не сразу и не во всех циклах.

Такая взаимосвязь двух экономик неудивительна. В условиях санкционной реальности Беларусь практически полностью переориентировала внешнеэкономические связи на Восток. Россия не просто остается крупнейшим торговым партнером — она стала основными воротами белорусской продукции на рынки третьих стран. Через российскую территорию идут поставки в Азию, на Ближний Восток, даже в Африку. Там, где раньше были прямые контакты с ЕС, теперь выстраивается сложная цепочка, увязанная с Москвой. Более того, Россия остается и ключевым финансовым донором: значительная часть внешнего долга Беларуси связана с Россией и принадлежит либо официальным российским институтам, либо банкам, аффилированным с российским капиталом.

Не стоит забывать и о рынке труда. Россия — едва ли не единственное направление, куда белорусы по-прежнему могут уезжать на заработки без виз, квот и жестких бюрократических барьеров. Тысячи специалистов и рабочих фактически становятся частью российского рынка труда, усиливая взаимозависимость двух экономик на уровне не только потоков товаров и капитала, но и человеческого ресурса. На этом фоне неудивительно, что налоговая, бюджетная, валютная и даже инфляционная динамика Беларуси все чаще складывается во взаимосвязи, а порой и взаимозависимости с соседней страной.

В этих условиях анализ белорусской экономики сегодня невозможно вести в отрыве от российской. Хочешь понять, куда движется Беларусь, — смотри, что происходит в России. Это касается и динамики ВВП, и инфляции, и курса валют.

Различия в масштабе, модели регулирования или скорости реакции могут давать краткосрочные расхождения, но стратегическое направление определяется именно так. Беларусь остается глубоко встроенной в экономическую орбиту России, и все ключевые тренды — от потребительских цен до движения рубля — сначала проявляются там, а уже затем, с разной скоростью и в разных формах, доходят до Минска.

ВВП: импульс доходит с лагом в один квартал

В последние кварталы динамика ВВП Беларуси и России демонстрирует не только общие черты, но и четкую взаимосвязь с характерной временной задержкой. В I квартале 2024 года российская экономика показала заметный рост — на 5,4%, тогда как белорусская отставала, прибавив 4,3%. Однако уже в II квартале Беларусь вышла вперед, ускорившись до 5,6%, в то время как темпы роста в России замедлились до 4,3%.

Подобный «разрыв в фазе» прослеживается и далее: когда в III квартале российский рост снизился до 3,3%, Беларусь все еще демонстрировала результат 3,8%. А в IV квартале на фоне повторного ускорения в России до 4,5% белорусская экономика опустилась до 2,5%.

Это позволяет сделать вывод о важной особенности: экономика Беларуси не просто зависит от российской, но и реагирует на ее колебания с небольшой временной задержкой — примерно в один квартал. Другими словами, экономический импульс, зарождающийся в России, с определенным лагом передается Беларуси. Такая взаимосвязь обусловлена плотной торгово-промышленной кооперацией, общей логистикой, энергетическими потоками и зависимостью белорусского экспорта от российского спроса. Россия, по сути, задает экономический ритм, на который Беларусь затем постепенно настраивается.

Именно поэтому текущее отставание России по темпам роста ВВП в I квартале 2025 года (всего плюс 1,4%) пока не сказалось столь же резко на белорусской статистике, где рост составил 3,1%. Но с высокой вероятностью это замедление российской экономики проявится в показателях Беларуси уже в II-III квартале 2025 года.

Экономический маятник продолжит свое движение, и Беларусь, по всей видимости, догонит российские тренды, пусть и с временным сдвигом.

Тем не менее именно эта задержка позволяет Беларуси заранее понимать, к чему готовиться. Благодаря отложенному эффекту прогноз для белорусской экономики на оставшуюся часть 2025 года выглядит относительно благоприятным — просто потому, что негативные процессы в России еще не полностью «доехали» до Беларуси. Но и радоваться преждевременно не стоит: тенденции соседа рано или поздно проявляются и у нас. Поэтому устойчивый рост возможен только при снижении зависимости и повышении эффективной многовекторности или при росте экономики России.

Инфляция: эффект перетока

Анализ помесячной инфляционной динамики в Беларуси и России в 2024–2025 годах позволяет выявить не только устойчивую разницу в темпах роста цен, но и важную закономерность: инфляционные тренды, зарождаясь в России, с временным лагом и в смягченной форме все-таки отражаются в белорусской экономике.

На протяжении всего 2024 года инфляция в России уверенно держалась выше: если в январе она составляла 7,4% против 5,9% в Беларуси, то к декабрю разрыв стал еще заметнее — 9,5% против 5,2%.

Однако с начала 2025 года инфляционные показатели в Беларуси начали расти, приближаясь к российским: с 5,2% в январе до 7,1% в мае, тогда как в России инфляция за тот же период оставалась высокой — от 9,9 до 10,3%.

Существенная причина подобного расхождения — различия в государственном регулировании цен. В Беларуси до сих пор действует жесткий механизм административного контроля стоимости товаров и услуг. Это временно сдерживает инфляцию, особенно в сравнении с более рыночной моделью регулирования в России. Однако такое сдерживание не может быть бесконечным: уже в начале 2025 года стало заметно, что рост цен в Беларуси ускоряется.

Снижение масштаба ручного управления и постепенное смягчение ценового контроля позволяют инфляционным волнам, исходящим от основного торгового партнера — России, постепенно захлестывать белорусский рынок.

Фактически мы наблюдаем прямой эффект инфляционного перетока: высокая инфляция в России усиливает давление на импортные товары и сырье, вызывает рост оптовых цен, которые затем через логистические и торговые каналы транслируются в белорусскую экономику. Чем слабее становится ценовой фильтр внутри страны, тем заметнее влияние российских процессов. В мае 2025 года инфляция в Беларуси достигла 7,1% — самого высокого значения за наблюдаемый период, и на фоне замедляющейся инфляции в России это признак того, что ценовая «догонка» только началась.

Валютный рынок

Если в динамике ВВП и инфляции между Беларусью и Россией можно говорить о временных задержках, различиях в модели регулирования и национальных особенностях, то валютный курс — это тот редкий индикатор, по которому обе экономики движутся почти синхронно. Курс белорусского рубля к доллару практически зеркально повторяет поведение российского рубля, и эта зависимость не требует большого времени на «передачу сигнала» — она проявляется почти моментально.

Так, в январе 2024 года курс российского рубля составлял 88,7 рубля за доллар, а белорусского — 3,17 рубля. По мере ослабления российской валюты в последующие месяцы (рост до 91,5 в феврале, 92,9 в апреле) белорусский рубль также демонстрировал аналогичную динамику (3,22 и 3,26 соответственно).

Пик падения российской валюты в декабре 2024 года (102,3 за доллар) сопровождался пиковым ослаблением и белорусского рубля (3,46 за доллар). С начала 2025 года обе валюты начали укрепляться, и вновь — в унисон: в мае 2025 года курс российского рубля укрепился до 80,2, а белорусского — до 3,01. Такая синхронность свидетельствует не просто о влиянии российской экономики на белорусскую, а об их тесной интеграции в рамках единого валютно-финансового пространства.

В отличие от инфляции, где белорусский контроль цен создает временную «буферную зону», и в отличие от ВВП, где реакции проявляются с квартальной задержкой, валютный курс — это жесткий, мгновенный индикатор внешнеэкономической реальности.

Белорусский валютный рынок фактически привязан к валютной политике России, и любые изменения на российском валютном рынке немедленно отражаются на белорусском. Это означает, что маневры белорусской валютной политики ограничены, а динамика курса в большей степени является функцией внешних факторов, в первую очередь — состояния и поведения российского рубля.

Таким образом, курс белорусского рубля к доллару — это не столько самостоятельный барометр внутренней стабильности, а скорее отражение взаимосвязи с экономикой России. Здесь нет места для значительного временного лага, нет «ручного тормоза» — присутствует высокая синхронность. И тем не менее Нацбанк благодаря имеющимся резервам и собственному правовому полю вполне способен сглаживать колебания курса, смягчая последствия изменений на валютном рынке России.

Инфографика: Александр Маляренко