Цена отказа Европы от российского газа все выше: как дорожают ресурсы

Спешка с заменой российского ископаемого топлива побуждает Европу сосредоточиться на расширении экспортных потоков сжиженного природного газа (СПГ) в ближайшей перспективе и увеличении генерации из ВИЭ к 2030 году, поясняет Bloomberg. Германия и Франция обещают построить два терминала СПГ и возобновить переговоры с Испанией о соединительном трубопроводе, а Великобритания ищет больше возможностей генерации ветровой, солнечной и ядерной энергии.

Однако цены на необходимые для этого материалы продолжают двигаться в одном направлении — вверх. «Война в Украине, конечно, влияет на все компании, находящиеся на пороге довольно крупных инвестиций, включая нашу, — признается Фред ван Бирс, генеральный директор SIF Holding NV, производителя стальных платформ для ветряных турбин. — Это ставит наш бизнес с ног на голову».

До эскалации военного конфликта российский газ был относительно дешевым, простым в транспортировке и доступным в достаточном количестве. Эти факторы, а также ожидаемое открытие трубопровода «Северный поток — 2» в Германию убедили Европу сократить собственное производство энергоносителей и начать закрывать угольные заводы и ядерные реакторы, чтобы сосредоточиться на более чистых источниках энергии. Между тем цены на ветряные турбины резко выросли в 2021 году после нескольких лет снижения их стоимости.

Около 30 млрд куб. м газа могут быть заменены другими поставщиками, причем разница компенсируется за счет ВИЭ, ядерной энергетики и изменений в структуре потребления, считает IEA. Для ЕС конечные цены на соответствующую инфраструктуру могут быть на 20% выше, чем до начала кризиса в Украине, заявил Грант Спорре, аналитик Bloomberg Intelligence. «Форсированное наращивание энергетической инфраструктуры может обойтись дороже, чем предполагали правительства. Возможно, мы увидим, как некоторые проекты откладываются, поскольку цены остаются повышенными», — прогнозирует он.

Россия и Украина являются одними из крупнейших экспортеров стальных слябов (плоские стальные плиты прямоугольного сечения. — Прим. ред.), используемых для строительства турбин и газопроводов. По оценке Rystad Energy AS, альтернативные источники поставок возможны, однако затраты на них на 50% выше. Усугубляет проблему решение Китая заблокировать сталелитейный центр Таншань, чтобы контролировать вспышку COVID-19. «В цепочке поставок всей стальной продукции в Европе растут затраты», — признается Джеймс Лей, старший вице-президент по энергетическим металлам Rystad.

Медь — еще один жизненно важный ингредиент с высокой проводимостью, идеально подходящий для внутренней проводки и внешних кабелей.

Наконец, есть еще и алюминий, необходимый для солнечных панелей, турбин и сетей, с которыми они соединяются. Европа испытывает критический дефицит алюминия: его производство упало после того, как высокие затраты на электроэнергию сократили прибыль в отрасли.

Россия является крупнейшим производителем за пределами Китая, на ее рафинированный алюминий приходится около 5% мирового производства. По данным BloombergNEF, рынок в этом году уже был напряженным, и цены в марте взлетели до рекордного уровня. Риск того, что поставки России могут быть ограничены потенциальными санкциями, подстегнул это увеличение. «Миру, возможно, придется обходиться без российских поставок, — заявил Эндрю Форрест, председатель и основатель Fortescue Group Metals Ltd. — Это, конечно, выполнимо, но неизбежен период корректировки».

Для доставки огромного количества возобновляемой генерации туда, где требуется электричество, потребуется больше сетей.

Но дело не только в чистой инфраструктуре. Новый импульс спросу на СПГ придают планы Германии по двум новым терминалам, строительство которых начнется уже в этом году, и усилия Нидерландов, в марте заявивших о строительстве плавучей установки для хранения и регазификации СПГ. Италия и Эстония имеют аналогичные собственные проекты.

Великобритания и Франция планируют обширное расширение ядерной энергетики. Около 230 000 т стальной арматуры будет использовано при строительстве Electricite de France SA’s Hinkley Point C на юго-западе Англии, в работе планы и по другому реактору той же конструкции.

«Все говорят об ускорении энергетического перехода, и всем понадобятся одни и те же материалы», — говорит Джулиан Кеттл, старший вице-президент по металлам и добыче полезных ископаемых в Wood Mackenzie Ltd.

От редакции

Потяжелевший экокиловатт

Все это было очевидно еще к концу 2021 года, когда, по оценке Bloomberg, обнаружилось, что за год солнечные батареи подорожали более чем на 50%, турбины для ветрогенерации — на 13%, а заодно подскочили цены на электрокары (EV) — из-за подорожания аккумуляторов. Цены на металлы и минералы росли и будут расти опережающими темпами не только потому, что все вдруг принялись инвестировать в ВИЭ, но и потому, что все последние годы добывающая промышленность оставалась серьезно недоинвестированной — в том числе и как экологически сомнительная, чреватая повышенным «углеродным следом». При этом из-за выработки старых месторождений снизилась сортность руд, то есть для получения того же количества металла, что и раньше, приходится добывать и обрабатывать большее количество руды, что снижает маржу и повышает цены. Наконец, принятые в спешке, зато с помпой стандарты ESG, соблюдения которых требуют от недоинвестированной отрасли заказчики и акционеры, тоже ложатся на себестоимость металлов и минералов.

А кому сейчас легко? Все дорожает — значит, дорожать будут и ВИЭ. Только опережающими другие отрасли темпами.