Выборочное разъединение или Великий Разрыв?

Вместе с тем присутствие западного бизнеса в КНР все это время росло, а прогноз о том, что в ближайшее время Юго-Восточная Азия будет развиваться, а Европа — стагнировать, не только стал общим местом, но и отчасти осуществился.

Понятно, почему американцы и европейцы переполошились. Кризис цепочки поставок. Затянувшаяся агония крупнейшего в КНР застройщика Evergrande. Длящиеся уже почти год «набеги» китайских контролирующих органов на крупный бизнес — с домашними арестами, миллиардными штрафами и ужесточением регулирования. Полупроводниковый кризис. Продовольственный кризис, на ход которого сильно повлияла сезонная динамика потребления отдельных продуктов на гигантском рынке КНР. Скандалы, связанные с промышленным шпионажем и коммерческими секретами. Энергетический кризис, в ходе которого партия, а не инвестор решает, какой фабрике выключить электричество, а какой — оставить. Как говорится, продолжите список сами.

Очень сложно разобраться, куда клонится маятник: к разрыву западного бизнеса с Китаем или к еще более тесному симбиозу. Именно поэтому Office Life воспроизводит в сокращении колонку колумниста The Financial Times (FT) Лео Льюиса «Компании готовятся к „выборочному разъединению“ с Китаем». FT — издание серьезное, деловое, слов на ветер не бросает. С другой стороны, написано мягко, корректно, похвальная сдержанность в оценках. Ну и, как мы помним, мнение колумниста никогда не совпадает с мнением редакции.

Орел или решка?

Управляющий партнер одной из крупнейших юридических фирм в мире, базирующейся в Азии, на прошлой неделе изложил то, что, по его мнению, являлось наиболее частым сюжетом в деятельности иностранного бизнеса в Китае в последнем квартале 2021 года. Корпоративные клиенты напуганы целым рядом факторов, сказал он. Глобальные цепочки поставок, созданные за последние два десятилетия, находятся в беспрецедентном движении, и ключевое слово в залах заседаний — «разъединение».

Чепуха, сказал мне днем позже энергичный глава одного из крупнейших инвестиционных банков в мире. Независимо от того, как неблагоприятные геополитические условия или неопределенность в регулировании могут повлиять на технологический сектор и сектор недвижимости, Пекин по-прежнему оказывает фундаментальную поддержку частному бизнесу. Возможности такого оживленного рынка, ориентированного на спрос, остаются слишком огромными, чтобы ими пренебречь. Корпоративные клиенты, по его словам, либо увеличивают инвестиции в Китай, либо, если говорить о тех, кто пострадал во время первых залпов торговой войны между США и Китаем в 2018 году, готовятся «воссоединиться», прежде чем шанс будет упущен.

В обе стороны

Так чему же верить? Или, если и то и другое верно сейчас, какой сценарий окажется правильным через год?

Очевидно, что мы вступили в разгар сезона противоречивого повествования о Китае. Недавно вышедшая статья исследователей Калифорнийского университета в Сан-Диего делает смелую попытку разгадать парадоксы того, что она называет «непростым сосуществованием экономической разобщенности с обычным бизнесом, которое наблюдается в нынешнюю эпоху торговой войны между США и Китаем». Выводы, по словам авторов, помогают объяснить, отчего неофициальные данные о фактическом разделении и отчуждении настолько неоднозначны. Многие наблюдатели и инвесторы, склонные к хеджированию, начали предсказывать эру «выборочного разделения» по мере того, как ситуация становится более четкой.

На данный момент обе версии одинаково убедительны: каждая из них поддерживается одним и тем же потоком новостей и болтовни. Даже отдельные голоса, такие как голос министра торговли США Джины Раймондо, подбрасывают боеприпасы обеим сторонам. В конце сентября Раймондо заявила журналистам, что «нет смысла говорить о разделении», что и США, и Китай хотят получить доступ к экономике друг друга. В отдельном интервью в тот же день она посетовала на то, что Китай нарушает американские права интеллектуальной собственности, и сказала, что, если США действительно хотят замедлить темпы инноваций Китая, им необходимо более тесно сотрудничать со своими некитайскими союзниками, такими как Европа.

Баланс плюса и минуса

Банкир считает, что крупные иностранные компании будут продолжать инвестировать в Китай, пока его рынки обеспечивают значительную часть их роста, причем с долгосрочными перспективами.

Они сталкиваются с гораздо меньшей чиновничьей коррупцией, чем раньше; для многих экономические расчеты стали проще. По словам банкира, для производителей потребительских товаров или предметов роскоши урок пандемии состоит в том, что нужно строить производство в КНР или рисковать потерять продажи. По его словам, если перестройка собственной производственной цепочки поставок в Китае потребует от иностранных поставщиков адаптации и инвестиций, многие сделают это, какими бы острыми ни казались регуляторные или политические риски.

За рассказом адвоката стоит контрапункт, подкрепленный все более тщательной и дорогостоящей работой, которую он выполняет для клиентов: мало что улучшается для иностранных компаний в Китае, особенно производителей. Принудительная передача технологий — огромная головная боль. Недавний опрос европейских компаний показал, что треть из них ожидают, что развивающееся законодательство КНР о кибербезопасности, закон о защите данных и закон о защите личной информации окажут негативное влияние на их компанию в ближайшие пять лет.

«Планировать так, как будто разъединение уже происходит»

Между тем панорамная картина разъединения, которую FT в сепаратных беседах рисуют руководители полупроводниковой, автомобильной и телекоммуникационной отраслей, заключается в том, что наиболее разумный подход — планировать так, как будто разъединение уже происходит. Если проблемы безопасности и импортозамещение в области полупроводников и других проблемных точках цепочки поставок сохранятся, многие производители должны адаптироваться к новой реальности, сказал один японский генеральный директор, работающий в полупроводниковом бизнесе.

На данный момент по крайней мере, говорят банкиры, юристы, ученые и инвесторы, возможно, придется прибегнуть к «выборочному разделению». Назначение Японией на прошлой неделе своего первого министра по экономической безопасности, по мнению политологов, это молчаливое признание того, что взаимодействие иностранных компаний с Китаем в настоящее время является достаточно важным делом, чтобы требовать надзора со стороны собственных властей.