«Прачечная» в ПВТ не полагается: как в Беларуси урегулировали цифровые активы

На выпуск и обращение цифровых активов в большинстве стран распространяются правила, установленные для операций с ценными бумагами — с учетом специфики «цифровой» формы, за которой обычно скрывается вполне традиционное экономическое содержание. В вопросах защиты прав инвесторов и налогообложения за рубежом обычно никаких льгот не предусматривается. В придачу у мировых регуляторов сложилось устойчиво подозрительное отношение к криптовалютам — как к инструментам, слишком удобным для легализации незаконных доходов и финансирования преступной деятельности. В 2014–2020 гг. Группа разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (Financial Action Task Force, FATF) опубликовала ряд документов, в которых предупреждала, что цифровые активы могут использоваться в различных нелегальных схемах и предлагала рекомендации по борьбе с этими явлениями.

Все операции с цифровыми активами — только в ПВТ, иначе — штраф

В Беларуси попытались соригинальничать, создав не связанное с иными сферами хозяйственного права регулирование цифровых активов. При этом некоторые нормы Декрета от 21.12.2017 г. № 8 «О развитии цифровой экономики» выглядели сомнительно с самого начала. Но чиновники оценили опасность только через несколько лет после его принятия. Так что декрет № 1 — своего рода «работа над ошибками».

Отныне практически все посреднические операции с цифровыми активами с использованием информационных сетей, систем и ресурсов национального сегмента сети Интернет разрешается совершать только резидентам ПВТ. Также запрещается приобретение и (или) отчуждение, в т. ч. обмен, токенов, кроме случаев, предусмотренных декретом.

До сих пор такая деятельность просто не регулировалась за пределами ПВТ. Но теперь она признается незаконной и запрещается, т. е. появляется угроза штрафа по ст. 13.3 нового КоАП (на юридическое лицо — до 500 базовых величин с конфискацией до 100% суммы дохода, орудий и средств совершения административного правонарушения или без конфискации), а то и срока по ст. 233 УК.

Правда, юридические лица по-прежнему вправе владеть токенами, создавать и размещать их — но через резидента ПВТ. Можно также хранить токены в виртуальных кошельках, приобретать и отчуждать их, совершать с ними иные сделки (операции) — но тоже только через операторов криптоплатформ, операторов обмена криптовалют, иных резидентов ПВТ. В свою очередь, физические лица вправе владеть токенами и с учетом особенностей, установленных декретом № 8, заниматься майнингом, хранить токены в виртуальных кошельках, менять их на иные токены, приобретать, продавать за рубли или валюту, электронные деньги, дарить и завещать.

Дежурный по «прачечной»

Российские, украинские, казахстанские нормотворцы при разработке законов, регулирующих обращение цифровых активов, в той или иной степени учитывали глобальные веяния — рекомендации FATF и 5-й директивы ЕС по борьбе с отмыванием денег, в которых особое внимание акцентировано на деятельности криптовалютных компаний и обращении цифровых активов. Поэтому в законодательном регулировании цифровых активов на постсоветском пространстве больше ограничений, чем стимулирования. Но появление профилактических поправок в отечественных нормативных актах было лишь вопросом времени (о чем OL предупреждал еще в июне 2019 года).

Наиболее уязвимой выглядела норма подп. 4.2 декрета № 8, согласно которой «токены не относятся к средствам в значении, определенном законодательством о предотвращении легализации доходов, полученных преступным путем, финансирования террористической деятельности и финансирования распространения оружия массового поражения» (далее — ПОД/ФТ). Получалось, что цифровые активы в Беларуси выведены из-под регулирования в столь деликатной сфере, хотя государственные органы и наделялись функциями по контролю за деятельностью операторов криптоплатформ и обмена криптовалют в части соблюдения ими законодательства о ПОД/ФТ.

Правда, в регламентах деятельности резидентов ПВТ с цифровыми знаками (токенами), утвержденных решением наблюдательного совета парка в 2018 году, оговариваются некоторые требования и правила внутреннего контроля. Но эти локальные правовые акты, вероятно, выглядели не слишком убедительно с точки зрения международных регуляторов. Да и внутренние обстоятельства требуют более тщательного подхода.

Поэтому еще в мае прошлого года Закон № 165-З «О мерах по предотвращению легализации доходов, полученных преступным путем, финансирования террористической деятельности и финансирования распространения оружия массового поражения» дополнили нормой, наделяющей администрацию ПВТ полномочиями контролировать на предмет ПОД/ФТ деятельность резидентов парка, оказывающих услуги, связанные с выпуском и обращением токенов, в т. ч. содержащие признаки профессиональной и биржевой деятельности по ценным бумагам, деятельности инвестфонда, секьюритизации (в части осуществления деятельности с использованием токенов), операций по созданию и размещению собственных токенов. Так что администрации ПВТ придется среди прочего осуществлять довольно разнообразные регуляторные и контрольные функции в сфере ПОД/ФТ в отношении резидентов парка, а у тех появятся дополнительные обязанности, в т. ч. по составлению и предоставлению отчетности о финансовых операциях и (или) клиентах, подлежащих идентификации.

В случае выявления фактов непредставления информации о финансовой операции, подлежащей особому контролю, либо об иных нарушениях законодательства о ПОД/ФТ администрация парка обязана в 5-дневный срок со дня подписания соответствующего акта проверки информировать об этом Департамент финансового мониторинга Комитета госконтроля. В законе также оговаривалось, что администрация ПВТ осуществляет такой контроль с особенностями, определенными президентом.

Все эти нормы вступили в силу в ноябре 2020 года. Но «особенности» определены декретом № 1 только сейчас.

Все под контролем

Главное новшество: токены отныне тоже относятся к «средствам» для целей законодательства о ПОД/ФТ. Это автоматически ставит цифровые активы в один ряд с деньгами, финансовыми инструментами и прочим имуществом. Поэтому любые операции с токенами, совершаемые с участием или при посредничестве резидентов ПВТ теперь подлежат контролю в рамках закона № 165-З. Резиденты ПВТ будут вынуждены отказать клиенту в осуществлении финансовой операции, если она выглядит подозрительно по ряду критериев, или приостановить ее исполнение, а при необходимости — отказаться от исполнения договора, если в течение двух месяцев клиенту дважды пришлось отказать в осуществлении финансовых операций. Кроме того, резидентам ПВТ придется информировать клиентов о вынесении органом финансового мониторинга постановления о приостановлении финансовых операций.

В недалеком будущем резидентам ПВТ придется принимать проверяющих, выделять им в своих офисах рабочие места, оборудованные соответствующей техникой с доступом к программному обеспечению, получать акты проверок и предписания об устранении нарушений. Невыполнение предписаний чревато лишением статуса резидента ПВТ. Это не исключает иных мер ответственности — например, весьма чувствительных штрафов по ст. 12.23 КоАП.

На распространение на ПВТ норм закона № 165-З в мае 2020 года мало кто обратил внимание. Беларусь никогда не была замечена среди активных «криптопрачечных», о чем свидетельствует, например, исследование компании Chainalysis. А терроризм и экстремизм вместе с их финансированием казались совершенно чуждой для нас экзотикой и небывальщиной. Однако теперь, вероятно, отношение к этому вопросу будет куда серьезнее. Особенно при расширительном толковании некоторых действий, мотивов и поступков. Претензии по неуплате налогов всегда можно дополнить обвинением в легализации преступных доходов — путем выдачи зарплаты или совершения каких-либо покупок за счет сокрытых от налогообложения средств. А вполне невинная благотворительность может интерпретироваться как финансирование чего-то предосудительного. Так что угроза применения статьи 235 и даже статей 290-1 или 361-1 УК может оказаться для руководителей и владельцев компаний-резидентов ПВТ вполне реальной.